Конечно, она была вольнорожденной и не могла так запросто подойти к вернорожденному Неписаный свод правил не поощрял первого шага со стороны вольнорожденных, разрешая его сделать имеющей более высокий статус стороне.
А с другими вольнорожденными Диана сама совершенно не хотела ходить по темным переулкам… и вообще, подумала она недовольно, у настоящих воинов и других, более важных дел хватает. Настроение у нее неизвестно почему слегка испортилось. Не радовал даже лунный свет.
Когда они миновали злополучный переулок, девушка повернула голову к Лейфу, который чему-то улыбался.
– По какому поводу эта улыбка, шурат? – раздраженна спросила Диана.
Лейф моментально перестал улыбаться, лицо его на мгновение напряглось, но тут же снова прояснилось.
– Так, ничего особенного, – ответил он. – Просто странно ведь прогуливаться по улице с воином, который спустя несколько дней может оказаться твоим противником.
– Вы намерены дойти до финала?
– Разумеется.
– В таком случае вам предстоит биться со мной, и мне будет жаль вынудить испытать позор быть побежденным вольнорожденным воином такого замечательного юношу, как вы.
Из-за резкой боли в ноге Диана чуть было не упала. Хоть и понимая то, что ей нужно осмотреть ногу, она почему-то не хотела еще расставаться с новым знакомым.
– Вы уверены в себе. В этом вам не отказать, – произнес Лейф.
– А разве вы не уверены в себе?
– В высшей степени. Мне бы очень не хотелось нанести вам поражение. Но чему быть, того не миновать.
Диана засмеялась и сказала:
– Вы мне нравитесь, воин.
– А вы – мне, воин.
Они шли какое-то время дальше, часто останавливались и смеялись.
Наконец Лейф тронул Диану за руку и произнес:
– Та драка, возле головида… Она была жестокой. Я бы пришел на помощь, но с самого начала было ясно, что вы владеете ситуацией. Вы упрямы, это точно.
Диана пожала плечами:
– Я училась у хорошего наставника, ярости которой хватило бы на дюжину таких, как мы. Звездный командир Джоанна, может, слышали о такой?
– Победитель Черной Вдовы, воут?
– Ут. Она готовит меня к аттестации – если, конечно, она вообще когда-либо состоится со всеми этими задержками. Джоанна перед состязаниями за родовое имя выжимает из меня три пота… Думаю, что мне больше не нужны тренировки. Я, кажется, уже много недель, как готова к схватке.
Как только Диана и Джоанна прибыли на Айронхолд, на девушку посыпались вызовы от многих воинов, разгневанных тем, что в состязании примет участие вольнорожденная. Но и Глава Дома Прайда, Риза Прайд, и главы других домов сразу пресекли любые официальные Испытания на том основании, что это слишком расточительная трата воинского материала – тем более в тот момент, когда Кланы пытаются объединиться для нового вторжения.
Как сказала Риза Прайд, сам исход состязания за родовое имя покажет, насколько обоснованны притязания Дианы. Никто не хочет ненужных жертв.
И все же и без официальных Испытаний было много стычек вроде той, что имела место только что.
– Кажется, я видел вашу наставницу сегодня утром, – заметил Лейф. – У нее был такой вид, будто она готова проглотить с десяток воинов перед завтраком.
– Если она выглядела именно так, то это была Джоанна, – усмехнулась девушка.
Когда они подошли к казармам, Диана сообщила Лейфу, что Джоанна запланировала особо раннюю тренировку в искусстве владения кнутом, где Диана не была сильна. Лейф сказал, что у него тоже рано утром занятия.
В казарме девушка пересказала часть своей беседы с Лейфом скептически улыбавшейся Джоанне.
– Разве ты не видишь, куда он клонил со своим дружелюбием и всей этой ерундой – мол, ничего страшного, что ты – вольнорожденная? Этот молодой, да ранний пытался сбить тебя с толку. Он узнал, что ты плохо владеешь кнутом, воут? Пустяк, поскольку вряд ли этот вид оружия станут применять в схватках с тобой. И все-таки этот твой Лейф мог бы использовать полученные сведения против тебя, подвернись случай использовать кнут… Это же элементарно – проникни в мысли противника и выведай его слабые стороны. Так что выкинь этого Лейфа из головы и держись от него подальше.
– Вы заблуждаетесь на его счет, Джоанна, – возразила Диана.
Сморщенное лицо Джоанны, само по себе вызывающее отвращение у молодых воинов, с неприязнью относящихся к любым признакам старения как к ступеньке, приближающей их к солама, совсем скорчилось в сердитую гримасу неодобрения.
– Послушай меня, Диана. У тебя одна цель – завоевать родовое имя. Я буду готовить тебя, как только могу, а могу я немало, но, в конце концов, ты одна будешь сидеть в кабине боевого робота, и тебе просто необходимо победить противника. Я не позволю думать о чем-либо, что могло бы отвлечь от цели. Забудь, что говорил этот Лейф. Ты должна забыть все, что он сказал, воут!
– Ут, – ответила Диана, все-таки уверенная в том, что Лейф был честным парнем.
Девушка не забыла о беседе с Лейфом, несмотря на все увещевания Джоанны, хотя прошло немало времени, прежде чем она снова встретилась с юношей.
X
Западный Рубец
Страна Мечты
Кластер Керенского
Пространство Кланов
4 февраля 3060 года
Западный Рубец, названный так из-за своего расположения на реке Рубец, был поселением, обитатели которого со своими семействами работали в столице, Катюше, большей частью как представители служебных каст разных Кланов. В Катюше Кланы встречались в атмосфере нейтрального города, чтобы осуществлять общее управление Кланами, вести торговлю и иногда отвлекаться от дел, валяя дурака и развлекаясь на досуге.
Необычность Западного Рубца и его соседа, Восточного Рубца, расположенного по другую сторону широкой реки несколькими километрами южнее, заключалась в том, что там принадлежность человека к какому-либо из Кланов не имела особого значения. Приезжая в столицу для выполнения возложенных на них обязанностей, люди как бы находились в рамках своих Кланов, но в Западном Рубце они широко контактировали друг с другом и сообща участвовали в местном самоуправлении.
В Западном Рубце вернорожденные, особенно воины, чувствовали себя не в своей тарелке. Им не по нраву было наблюдать, как уничтожаются барьеры между Кланами в нейтральных зонах, и потому они избегали появляться в обоих поселениях.
Как и повсеместно в Кланах, Западный Рубец застраивался вокруг городской площади, с расположенным на ней рынком, от которой расходились подобно лучам главные улицы. На территории рынка Западного Рубца располагалась закусочная на открытом воздухе, в которой незадолго до того, как нескольким поселянам предстояло погибнуть, помощник Марты Прайд, Роннел, сидел в компании местных жителей. Это были главным образом члены семей воинов или те, кто в данный момент был свободен от обязанностей.
Роннел, у которого не было родных, часто замечал, что семья – еще одно из тех слов, которые вызывают у вернорожденных отвращение.
Он перенял многие из воинских предрассудков, но все же со странной приязнью к самой идее семьи. Однако Роннел без колебаний предпочитал службу жизни с вольными.
Марта предоставила Роннелу отгул. Он не любил выходных, ему вообще не нравилось праздное времяпрепровождение, всякие там посиделки за рюмкой. Собственно, он вообще не любил пить. Но вот что Роннелу на самом деле нравилось – так это просто молча сидеть, наблюдая за поселянами. Находясь в их обществе, он, однако, редко заводил разговор. Отчасти это происходило из-за того, что Роннел предпочитал общение с воинами всем остальным видам общения, отчасти же потому, что он вообще говорил мало, да и то загадками.
Роннел был нечастым гостем в Рубце, поэтому горожане не знали, кто такой этот высокий, представительного вида служащий с холодными глазами. Отсутствие особых отличительных черт было Роннелу на руку, потому что окружающие легко забывали о его присутствии. Этим он был еще более полезен Марте, частенько осведомлявшейся у него о настроениях среди различных невоинских каст.
Потягивая слабенький коктейль, Роннел прислушивался к беседе служащих, сидевших за соседним столиком. В городе только и разговоров было о том, что Марта Прайд выставила от своего Клана вольнягу – против вернорожденного воина, да еще и настоящего героя, от Стальных Гадюк. Разговоров прибавилось, когда стало известно, что поединок проходит всего в нескольких километрах от поселка.
Роннел, желая услышать чужое мнение, скрывал свою причастность к событиям. А он мог бы рассказать окружающим, что Прайды всегда шли на риск, и именно это и восхищало его в Эйдене, и именно поэтому он был счастлив служить Марте.
С другой стороны, Роннел отдавал себе отчет в том, что Клан Нефритового Сокола, его Клан, слишком часто подвергал своих воинов опасности, неся слишком большие потери на войне, страдая именно от этой самой отваги, которой он так восхищался.
Один из поселян, ученый по имени Флют, беседовал с некой Сюзанной, чья должность в служебной касте у Огненных Мандрилов Роннелу была неизвестна. Сюзанна считала, что Марта сделала смелый шаг, в то время как Флют называл его безрассудным.
– Доверять такое важное дело вольнорожденным – слишком большой риск.
– Прости, но я как-то считала тебя тоже одним из нас, то есть вольнорожденным, – возразила Сюзанна.
– Да не в этом дело. А что, если этот Жеребец проиграет, и тогда Хан Нефритовых Соколов подаст в отставку?
– Марта Прайд, кажется, не из тех, кто отступает…
Эта дискуссия явно готова была перерасти в спор, может, даже и в потасовку, но в этот момент прибежал какой-то человек и, задыхаясь, сообщил, что дуэль защитников Гадюк и Соколов переместилась совсем близко к Западному Рубцу.
Кабачок моментально опустел, поскольку поселяне, падкие до всего, что могло бы скрасить однообразие будней поселка, побежали к этому новому зрелищу, оставив Роннела на какое-то время одного допивать невкусное пойло.
Дохлебав коктейль, Роннел поднялся со своего места и направился за всеми к окраине поселка, чтобы самому понаблюдать за занимательным зрелищем.
Напор, с которым воды реки Рубец проносились мимо ступней «Разрушителя» Жеребца, ясно ощущался даже в кабине пилота.
Жеребец направил своего робота в реку, поскольку «Разрушитель» нагрелся до опасного уровня и машину срочно требовалось охладить. Поединок шел так долго, что пилот уже начал ощущать сильную усталость.
Его ноги и ноги робота были, по сути, одним целым, и Жеребец с большим трудом передвигался против бурного течения. Если бы он расслабился хоть на мгновение, то «Разрушитель» мог запросто рухнуть в воду – и на этом бы все закончилось: победа и почет – Стальным Гадюкам, позор – Жеребцу и всем вольнорожденным.
Впереди «Буревестник» упрямого звездного полковника Стальных Гадюк Ивана Синклера без особого труда преодолевал бушующий поток. Впрочем, Жеребец ясно видел, что его атака нанесла больший ущерб противнику, чем он предполагал.
Как часто бывает со слишком смелыми пилотами роботов, Синклер получил больше повреждений, нежели нанес сам, – а действовал он так потому, что отвага, противопоставляемая мастерству, может одним удачным попаданием решить исход поединка. Жеребец заметил, что корпус «Буревестника» потерял несколько бронеплит. Отлично.
Бросив взгляд на вспомогательный дисплей, Жеребец подумал, что, скорее всего, он и ошибся в своей оценке того, чьему боевому роботу было нанесено больше повреждений.
Правая рука «Разрушителя» плохо функционировала, лазеры были практически разряжены. Малый лазер был уничтожен особо удачным выстрелом Синклера. Осталось не так много РБД… Да, автопушка и РБД причинили наибольший ущерб корпусу «Буревестника».
Синклер был едва ли в лучшем состоянии. Однако, несмотря на значительные повреждения корпуса машины, у него оставалось больше ракет, а лазеры все еще представляли серьезную угрозу для Жеребца.
Да, наверное, просто так вот стоять и ждать, пока я не потону в реке или же Синклер опять не откроет огонь, – никудышная перспектива. Надо двигаться к берегу.
Но одно дело – подумать, а совсем другое – сделать. Подняв ногу робота, Жеребец шагнул к берегу, и тут же ступня машины провалилась в омут.
«Разрушитель» наклонился вперед и наверняка бы упал, но Жеребцу удалось переставить правую ногу робота и вновь обрести равновесие. На этот раз машина стояла твердо. Двигаясь так шаг за шагом, Жеребец нащупал верный путь и пошел быстрее.
Синклер несколько отдалился: он шел к берегу другой дорогой. Разумный ход с его стороны, поскольку вести огонь, стоя на твердом фунте, куда эффективнее, нежели болтаться, как щепка, в стремительно несущемся потоке.
Сперва боевой робот Жеребца несколько увяз в мягком и глубоком прибрежном иле, но он все-таки приноровился и скоро, миновав илистую часть берега, выбрался на сушу и повернулся к Синклеру. Непонятно почему, но «Буревестник» Синклера не шел к нему навстречу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37