) пресловутое Общежитие
21/17/1. Франц завернул за угол павильона и быстро зашагал по широкой улице,
уходившей от площади по геометрически прямой линии. Как следовало из вывесок
на домах, улица именовалась Генеральный проспект.
Что ж, в этом городе было на что посмотреть ... Больше всего он походил
на старинный европейский город, однако чувствовался план: улицы - прямы и
широки, хорошо ухоженные скверы вписывались в окружающий пейзаж, стоявшие
рядом дома гармонировали друг с другом. Большинство зданий были не выше
четырех-пяти этажей, все - выкрашены свежими яркими краскими. Брусчатка на
проезжей части и плиты тротуара блистали девственной чистотой - ни
целлофановых пакетов, ни картонных стаканов, ни прочего городского мусора.
Город выглядел чистым, но не стерильным, - ощущения безжизненности не было.
В некоторых окнах горел свет, сквозь задернутые занавески просвечивали
силуэты людей - безлюдье на улицах казалось удивительным. Заинтригованный
Франц остановился под растворенным окном на первом этаже и стал слушать
доносившуюся оттуда тихую струнную музыку. "А ну, не трогай мою юбку!" -
сварливо произнес женский голос над самым его ухом. "Да кому ты нужна!" -
презрительно отвечал мужской бас, и Франц торопливо зашагал дальше.
Магазинов было немного - большей частью антикварные и букинистические
лавки. Франц видел два-три супермаркета (в обоих случаях помещавшихся в
отдельно стоявших современных зданиях). А вот чего он не видал совсем - так
это бензозаправочных станций, да и выхлопных газов в воздухе не
чувствовалось. И сразу стало ясно, отчего улицы кажутся такими просторными:
нигде не было видно припаркованных автомобилей.
Франц прошел по Генеральному проспекту километров пять, прежде чем
заметил, что облик города стал меняться. Сперва он увидел островерхий
католический собор, через несколько домов стояла лютеранская кирха, напротив
располагалась еще одна католическая церковь. Дальше - больше: жилые дома
исчезли совсем, и по обеим сторонам дороги стена к стене стояли всевозможные
религиозные заведения: красочные христианские церкви всех разновидностей,
мечети с тонкими минаретами, грузные буддистские храмы, синагоги с узорами
на фронтонах ... Окна были темны, ворота, ведущие во дворы, - заперты.
Генеральный проспект, кстати, именовался теперь Улицей 174 Церквей.
Религиозные заведения кончились так же внезапно, как и начались, и
Улица 174 Церквей стала именоваться Парковой аллеей. Франц шагал по дорожке,
отделенной от проезжей части широким газоном; справа вплотную подступал
парк. Асфальтированные тропинки пронизывали его во всех направлениях, там и
сям виднелись теннисные корты. Метрах в ста от основной дороги скозь
негустые деревья просвечивала блестящая гладь озера. Фонари, разбросанные
негусто и раньше, теперь исчезли совсем; бело-молочная луна неподвижно плыла
над темными деревьями. Звезды на небе складывались в привычные созвездия
северного полушария, высота Полярной Звезды соответствовала средним широтам
... Не понимая, как трактовать свои открытия, Франц оставил географические
вопросы до лучших времен и ускорил шаг: впереди, метров через четыреста,
снова виднелись огни и дома.
За парком город осовременился до неузнаваемости - свободно
разбросанные здания резали глаз пронзительными красками и колкими
модерновыми очертаниями. Франц подошел к первому попавшемуся дому, чтобы
посмотреть, как называется здесь многоликий Генеральный проспект. Табличка
на стене гласила: "Авеню 8.5", табличка у входа - "Общежитие 21/17/1".
Франц не верил своим глазам.
Ни сейчас, ни потом он так и не понял, что это было - случайное ли
стечение обстоятельств, полная предсказуемость индивидуума плюс точный
расчет хозяев Лабиринта, или же просто волшебство. Неверной рукой открыв
входную дверь, он вошел в вестибюль: прямо перед ним находилась конторка, на
которой горела лампа в темно-зеленом абажуре. Позади конторки, сидя на
высоком стуле и уронив лицо на лежавшие на конторке руки, спала женщина
(Франц видел только ее темные волосы, разделенные аккуратным прямым
пробором). Он подошел к ней и тронул за плечо - женщина резко подняла
голову.
Это была Лора.
Бессмысленные видения последних часов пестрой каруселью завертелись
вокруг его головы, и он почувствовал, что падает назад. На лице женщины
появилось испуганное выражение, она вскрикнула - голос был не Лорин!
Но поздно - и за мгновение до того, как все вокруг поглотила темнота, Франц
услышал жесткий стук от соприкосновения собственного затылка и каменного
пола.
3. Таня: Знакомство
Он очнулся (проснулся?), на узкой односпальной кровати в незнакомой
комнате. Голова была абсолютно ясной, шишки на затылке практически не
чувствовалось (вспомнив об обмороке, Франц поежился от стыда). Лежавшие
рядом с подушкой часы показывали ровно полночь, откуда следовало, что
проспал он около двадцати часов. Почти полная луна светила в приоткрытое
окно.
Мебели в комнате было немного: четыре стула, стол и шкаф темного
полированного дерева, телевизор в углу, возле кровати - низкая неудобная
тумбочка с телефоном и телефонной книгой; все вместе - нечто, вроде
недорогого гостиничного номера. Ступая босиком по покрытому ковром полу,
Франц отворил дверцу шкафа и обнаружил свою одежду - белье и рубашка
выстираны и выглажены, ботинки почищены (что бы это значило?). В номере
имелась также ванная-туалет, полностью снаряженная: два полотенца, мыло,
зубная паста, запечатанная зубная щетка, бритва с набором кассет и даже
расческа. Комната находилось на втором этаже - из окна виднелся давешний
парк. Несмотря на снедавшее его нетерпение, Франц заставил себя побриться и
принял для взбодрения холодный душ. Когда он выключил воду, то по контрасту
понял, что вокруг царит полная и абсолютная тишина.
Обследовав дверной замок и убедившись, что тот не защелкнется
безвозвратно (ключа нигде видно не было), Франц вышел из комнаты. Слева,
через одну дверь, коридор кончался тупиком; справа, в центре этажа,
располагалась лестница, ведущая вниз. Он спустился по ступенькам и увидал
знакомую картину: конторка, лампа в зеленом абажуре и, в облаке света,
женщина. На этот раз она не спала (на конторке лежала раскрытая книга), а,
услыхав звук его шагов, повернула голову и улыбнулась. Франц еще раз
подивился ее сходству с Лорой: тонкая фигура, небольшая, но четко
очерченная, грудь, крупные правильные черты лица и длинные темно-каштановые
волосы. Лет ей было между тридцатью и тридцатью пятью.
- Здравствуйте. - сказал он.
- Здравствуйте. - сказала она.
- Меня зовут Франц.
- Меня зовут Таня.
Она была неуместно одета в изящное узкое платье из темного бархата со
странной завязкой вместо пояса.
- Приятно познакомиться. - сказал Франц. - И извините за дурацкий
обморок вчера ночью ... Вам ведь пришлось тащить меня наверх?
- Ничего страшного, со всяким может случиться.
- Что я теперь должен делать?
- Вас ждет Адвокат.
- Так поздо? - удивился Франц.
- Привыкайте, вы теперь "ночной". Регистраторша вам на когда часы
поставила?
- На полночь.
- Ну, так теперь ваш день и будет начинаться в полночь - будете
ходить к "ночному" адвокату, к "ночному" следователю ... - она потеребила
завязку у пояса, - Да вы не расстраивайтесь, это, кстати, и удобно отчасти:
очередей почти нет. Ночных подследственных - таких, как мы с вами, - мало.
Таня говорила по-английски грамматически правильно, но с заметным
славянским акцентом.
- Мы с вами? - переспросил Франц, - Так вы тоже ... - он
запнулся, не находя подходящего слова, - лицо неофициальное? В
смысле, как и я ...
- Как и вы, неофициальное. - она улыбнулась, - Кстати, поторопитесь,
прием у Адвоката назначен на полвторого. Только-только успеете.
Она протянула ему карточку, на которой было написано:
Настоящим вызывается Франц Шредер для свидания с адвокатом.
Время свидания: 1:30, 12 мая 1993 г.
Место свидания: Дворец Справедливости, комната 1723, подъезд 21.
- Откуда у вас эта карточка? - с подозрением спросил Франц.
- Нашла в почтовой комнате в ячейке на букву S.
- А откуда вы узнали мою фамилию?... и, вообще, что я должен придти?
Вы ведь меня ждали!
- Мне позвонили ... какое-то официальное лицо. - она
усмехнулась. - Довольно нервное, я бы сказала, лицо ...
"Ночной Дежурный ... - подумал Франц, - Сходится."
- Извините, - сказал он, - я здесь ... от всего подвоха жду.
- Ничего-ничего, - Таня вздохнула, - я вас понимаю.
- Ну, ладно ... А к адвокату этому пешком идти?
- Зачем пешком, на метро. - Таня порылась в ящике конторки, извлекла
небольшую карту и пометила на ней что-то красной шариковой ручкой, - Вот
здесь находимся мы с вами, а вот здесь - вход в метро: пятнадцать минут
ходу. Как проехать дальше, я вам напишу на обратной стороне карты. - и,
видя, что Франц хочет спросить что-то еще, добавила, - Вот вернетесь, тогда
и поговорим, - она извинительно коснулась его руки, - я буду вас ждать
здесь.
Взяв карту, Франц вышел на улицу.
4. Адвокат
Вход в метро представлял собой облицованное мрамором невысокое здание,
похожее на мавзолей Ленина в Москве; на крыше голубым неоновым светом сияла
буква М. Могучий сквозняк всосал Франца сквозь широко раскрытые двери
внутрь.
Проезд был бесплатным - эскалатор отвез его вниз на платформу,
блиставшую всеми сортами мрамора и безукоризненной чистотой; помимо самого
Франца, там было лишь два-три пассажира. Сориентировавшись по указателю, он
выбрал нужное направление: четыре остановки до "Центральной", потом
пересадка и еще пять - до "Дворца Справедливости".
Поезд пришел почти сразу.
Народа в вагоне было немного: трое молодых парней в кожаных куртках,
озабоченная женщина средних лет, такого же возраста мужчина с молодой
девицей (дочь? жена?) и две девчонки старшего школьного возраста - словом,
ничего необычного. На стене висела подробная схема метро, из которой
следовало, что Город, должно быть, очень большой: вверху и внизу карты
несколько линий уходило за края.
"Центральная" оказалась крупным пересадочным узлом - люди роились у
бесчисленных входов и выходов в туннели на другие линии (здесь был
пересадочный узел). Разыскав нужный ему туннель и пройдя по бесконечному
коридору, Франц оказался на станции, построенной намного скромнее (ни
статуй, ни барельефов; стены отделаны белым шлифованным мрамором). И опять
поезд подошел почти сразу, однако был, на этот раз, почти полон - все пять
остановок Франц ехал стоя.
Поднявшись на поверхность, он оказался на ярко освещенной площади с
фонтаном и сквером в центре - внутреннем дворе высокого (этажей в двадцать)
кольцеобразного здания с многочисленными подъездами. На скамеечках и прямо
на газонах густо сидели люди, еще гуще - входили и выходили из подъездов.
Франц справился с карточкой-приглашением: подъезд 21, 17-ый этаж, комната
1723.
Внутри здания царила атмосфера государственного учреждения: в вестибюле
лениво переговаривалась компания ожидавших чего-то посетителей; в лифте трое
чиновных джентельменов в костюмах и гастуках вели непонятный для Франца
служебный разговор. Навевая воспоминания о Регистратуре, стайками пробегали
девицы-секретарши.
На семнадцатом этаже оказалось поспокойнее. Разыскав комнату 1723, он
сел в стоявшее напротив кресло - до назначенного времени оставалось десять
минут. Франц огляделся - ощущение dеjа vu не отпускало: длинный, хотя и не
бесконечный, коридор и пронумерованные двери. Отличия, правда, имелись тоже:
по этому коридору время от времени пробегали с какой-нибудь поноской
девицы-секретарши.
В двадцать девять минут второго дверь растворилась - из комнаты,
непрерывно кланяясь и выкликая: "До свидания, до свидания, всего вам
хорошего!", вышел спиной вперед предыдущий посетитель. Он осторожно
притворил дверь, на секунду замер, как бы прислушиваясь к своему
пищеварению, потом повернулся и посмотрел на Франца. Это был тщедушный
мужичонко с растрепанной рыжей бородой и крысиным взглядом.
- Здравствуйте. - вежливо сказал Франц.
Мужичонко молча посмотрел Францу в лицо недобрыми блестящими глазками,
потом неловко повернулся и, прихрамывая, затрусил по коридору.
Франц встал, постучал в дверь и вошел в кабинет Адвоката.
В комнате за крайне захламленным письменным столом сидел толстый лысый
человек лет сорока в засаленном сером свитере и радостно улыбался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
21/17/1. Франц завернул за угол павильона и быстро зашагал по широкой улице,
уходившей от площади по геометрически прямой линии. Как следовало из вывесок
на домах, улица именовалась Генеральный проспект.
Что ж, в этом городе было на что посмотреть ... Больше всего он походил
на старинный европейский город, однако чувствовался план: улицы - прямы и
широки, хорошо ухоженные скверы вписывались в окружающий пейзаж, стоявшие
рядом дома гармонировали друг с другом. Большинство зданий были не выше
четырех-пяти этажей, все - выкрашены свежими яркими краскими. Брусчатка на
проезжей части и плиты тротуара блистали девственной чистотой - ни
целлофановых пакетов, ни картонных стаканов, ни прочего городского мусора.
Город выглядел чистым, но не стерильным, - ощущения безжизненности не было.
В некоторых окнах горел свет, сквозь задернутые занавески просвечивали
силуэты людей - безлюдье на улицах казалось удивительным. Заинтригованный
Франц остановился под растворенным окном на первом этаже и стал слушать
доносившуюся оттуда тихую струнную музыку. "А ну, не трогай мою юбку!" -
сварливо произнес женский голос над самым его ухом. "Да кому ты нужна!" -
презрительно отвечал мужской бас, и Франц торопливо зашагал дальше.
Магазинов было немного - большей частью антикварные и букинистические
лавки. Франц видел два-три супермаркета (в обоих случаях помещавшихся в
отдельно стоявших современных зданиях). А вот чего он не видал совсем - так
это бензозаправочных станций, да и выхлопных газов в воздухе не
чувствовалось. И сразу стало ясно, отчего улицы кажутся такими просторными:
нигде не было видно припаркованных автомобилей.
Франц прошел по Генеральному проспекту километров пять, прежде чем
заметил, что облик города стал меняться. Сперва он увидел островерхий
католический собор, через несколько домов стояла лютеранская кирха, напротив
располагалась еще одна католическая церковь. Дальше - больше: жилые дома
исчезли совсем, и по обеим сторонам дороги стена к стене стояли всевозможные
религиозные заведения: красочные христианские церкви всех разновидностей,
мечети с тонкими минаретами, грузные буддистские храмы, синагоги с узорами
на фронтонах ... Окна были темны, ворота, ведущие во дворы, - заперты.
Генеральный проспект, кстати, именовался теперь Улицей 174 Церквей.
Религиозные заведения кончились так же внезапно, как и начались, и
Улица 174 Церквей стала именоваться Парковой аллеей. Франц шагал по дорожке,
отделенной от проезжей части широким газоном; справа вплотную подступал
парк. Асфальтированные тропинки пронизывали его во всех направлениях, там и
сям виднелись теннисные корты. Метрах в ста от основной дороги скозь
негустые деревья просвечивала блестящая гладь озера. Фонари, разбросанные
негусто и раньше, теперь исчезли совсем; бело-молочная луна неподвижно плыла
над темными деревьями. Звезды на небе складывались в привычные созвездия
северного полушария, высота Полярной Звезды соответствовала средним широтам
... Не понимая, как трактовать свои открытия, Франц оставил географические
вопросы до лучших времен и ускорил шаг: впереди, метров через четыреста,
снова виднелись огни и дома.
За парком город осовременился до неузнаваемости - свободно
разбросанные здания резали глаз пронзительными красками и колкими
модерновыми очертаниями. Франц подошел к первому попавшемуся дому, чтобы
посмотреть, как называется здесь многоликий Генеральный проспект. Табличка
на стене гласила: "Авеню 8.5", табличка у входа - "Общежитие 21/17/1".
Франц не верил своим глазам.
Ни сейчас, ни потом он так и не понял, что это было - случайное ли
стечение обстоятельств, полная предсказуемость индивидуума плюс точный
расчет хозяев Лабиринта, или же просто волшебство. Неверной рукой открыв
входную дверь, он вошел в вестибюль: прямо перед ним находилась конторка, на
которой горела лампа в темно-зеленом абажуре. Позади конторки, сидя на
высоком стуле и уронив лицо на лежавшие на конторке руки, спала женщина
(Франц видел только ее темные волосы, разделенные аккуратным прямым
пробором). Он подошел к ней и тронул за плечо - женщина резко подняла
голову.
Это была Лора.
Бессмысленные видения последних часов пестрой каруселью завертелись
вокруг его головы, и он почувствовал, что падает назад. На лице женщины
появилось испуганное выражение, она вскрикнула - голос был не Лорин!
Но поздно - и за мгновение до того, как все вокруг поглотила темнота, Франц
услышал жесткий стук от соприкосновения собственного затылка и каменного
пола.
3. Таня: Знакомство
Он очнулся (проснулся?), на узкой односпальной кровати в незнакомой
комнате. Голова была абсолютно ясной, шишки на затылке практически не
чувствовалось (вспомнив об обмороке, Франц поежился от стыда). Лежавшие
рядом с подушкой часы показывали ровно полночь, откуда следовало, что
проспал он около двадцати часов. Почти полная луна светила в приоткрытое
окно.
Мебели в комнате было немного: четыре стула, стол и шкаф темного
полированного дерева, телевизор в углу, возле кровати - низкая неудобная
тумбочка с телефоном и телефонной книгой; все вместе - нечто, вроде
недорогого гостиничного номера. Ступая босиком по покрытому ковром полу,
Франц отворил дверцу шкафа и обнаружил свою одежду - белье и рубашка
выстираны и выглажены, ботинки почищены (что бы это значило?). В номере
имелась также ванная-туалет, полностью снаряженная: два полотенца, мыло,
зубная паста, запечатанная зубная щетка, бритва с набором кассет и даже
расческа. Комната находилось на втором этаже - из окна виднелся давешний
парк. Несмотря на снедавшее его нетерпение, Франц заставил себя побриться и
принял для взбодрения холодный душ. Когда он выключил воду, то по контрасту
понял, что вокруг царит полная и абсолютная тишина.
Обследовав дверной замок и убедившись, что тот не защелкнется
безвозвратно (ключа нигде видно не было), Франц вышел из комнаты. Слева,
через одну дверь, коридор кончался тупиком; справа, в центре этажа,
располагалась лестница, ведущая вниз. Он спустился по ступенькам и увидал
знакомую картину: конторка, лампа в зеленом абажуре и, в облаке света,
женщина. На этот раз она не спала (на конторке лежала раскрытая книга), а,
услыхав звук его шагов, повернула голову и улыбнулась. Франц еще раз
подивился ее сходству с Лорой: тонкая фигура, небольшая, но четко
очерченная, грудь, крупные правильные черты лица и длинные темно-каштановые
волосы. Лет ей было между тридцатью и тридцатью пятью.
- Здравствуйте. - сказал он.
- Здравствуйте. - сказала она.
- Меня зовут Франц.
- Меня зовут Таня.
Она была неуместно одета в изящное узкое платье из темного бархата со
странной завязкой вместо пояса.
- Приятно познакомиться. - сказал Франц. - И извините за дурацкий
обморок вчера ночью ... Вам ведь пришлось тащить меня наверх?
- Ничего страшного, со всяким может случиться.
- Что я теперь должен делать?
- Вас ждет Адвокат.
- Так поздо? - удивился Франц.
- Привыкайте, вы теперь "ночной". Регистраторша вам на когда часы
поставила?
- На полночь.
- Ну, так теперь ваш день и будет начинаться в полночь - будете
ходить к "ночному" адвокату, к "ночному" следователю ... - она потеребила
завязку у пояса, - Да вы не расстраивайтесь, это, кстати, и удобно отчасти:
очередей почти нет. Ночных подследственных - таких, как мы с вами, - мало.
Таня говорила по-английски грамматически правильно, но с заметным
славянским акцентом.
- Мы с вами? - переспросил Франц, - Так вы тоже ... - он
запнулся, не находя подходящего слова, - лицо неофициальное? В
смысле, как и я ...
- Как и вы, неофициальное. - она улыбнулась, - Кстати, поторопитесь,
прием у Адвоката назначен на полвторого. Только-только успеете.
Она протянула ему карточку, на которой было написано:
Настоящим вызывается Франц Шредер для свидания с адвокатом.
Время свидания: 1:30, 12 мая 1993 г.
Место свидания: Дворец Справедливости, комната 1723, подъезд 21.
- Откуда у вас эта карточка? - с подозрением спросил Франц.
- Нашла в почтовой комнате в ячейке на букву S.
- А откуда вы узнали мою фамилию?... и, вообще, что я должен придти?
Вы ведь меня ждали!
- Мне позвонили ... какое-то официальное лицо. - она
усмехнулась. - Довольно нервное, я бы сказала, лицо ...
"Ночной Дежурный ... - подумал Франц, - Сходится."
- Извините, - сказал он, - я здесь ... от всего подвоха жду.
- Ничего-ничего, - Таня вздохнула, - я вас понимаю.
- Ну, ладно ... А к адвокату этому пешком идти?
- Зачем пешком, на метро. - Таня порылась в ящике конторки, извлекла
небольшую карту и пометила на ней что-то красной шариковой ручкой, - Вот
здесь находимся мы с вами, а вот здесь - вход в метро: пятнадцать минут
ходу. Как проехать дальше, я вам напишу на обратной стороне карты. - и,
видя, что Франц хочет спросить что-то еще, добавила, - Вот вернетесь, тогда
и поговорим, - она извинительно коснулась его руки, - я буду вас ждать
здесь.
Взяв карту, Франц вышел на улицу.
4. Адвокат
Вход в метро представлял собой облицованное мрамором невысокое здание,
похожее на мавзолей Ленина в Москве; на крыше голубым неоновым светом сияла
буква М. Могучий сквозняк всосал Франца сквозь широко раскрытые двери
внутрь.
Проезд был бесплатным - эскалатор отвез его вниз на платформу,
блиставшую всеми сортами мрамора и безукоризненной чистотой; помимо самого
Франца, там было лишь два-три пассажира. Сориентировавшись по указателю, он
выбрал нужное направление: четыре остановки до "Центральной", потом
пересадка и еще пять - до "Дворца Справедливости".
Поезд пришел почти сразу.
Народа в вагоне было немного: трое молодых парней в кожаных куртках,
озабоченная женщина средних лет, такого же возраста мужчина с молодой
девицей (дочь? жена?) и две девчонки старшего школьного возраста - словом,
ничего необычного. На стене висела подробная схема метро, из которой
следовало, что Город, должно быть, очень большой: вверху и внизу карты
несколько линий уходило за края.
"Центральная" оказалась крупным пересадочным узлом - люди роились у
бесчисленных входов и выходов в туннели на другие линии (здесь был
пересадочный узел). Разыскав нужный ему туннель и пройдя по бесконечному
коридору, Франц оказался на станции, построенной намного скромнее (ни
статуй, ни барельефов; стены отделаны белым шлифованным мрамором). И опять
поезд подошел почти сразу, однако был, на этот раз, почти полон - все пять
остановок Франц ехал стоя.
Поднявшись на поверхность, он оказался на ярко освещенной площади с
фонтаном и сквером в центре - внутреннем дворе высокого (этажей в двадцать)
кольцеобразного здания с многочисленными подъездами. На скамеечках и прямо
на газонах густо сидели люди, еще гуще - входили и выходили из подъездов.
Франц справился с карточкой-приглашением: подъезд 21, 17-ый этаж, комната
1723.
Внутри здания царила атмосфера государственного учреждения: в вестибюле
лениво переговаривалась компания ожидавших чего-то посетителей; в лифте трое
чиновных джентельменов в костюмах и гастуках вели непонятный для Франца
служебный разговор. Навевая воспоминания о Регистратуре, стайками пробегали
девицы-секретарши.
На семнадцатом этаже оказалось поспокойнее. Разыскав комнату 1723, он
сел в стоявшее напротив кресло - до назначенного времени оставалось десять
минут. Франц огляделся - ощущение dеjа vu не отпускало: длинный, хотя и не
бесконечный, коридор и пронумерованные двери. Отличия, правда, имелись тоже:
по этому коридору время от времени пробегали с какой-нибудь поноской
девицы-секретарши.
В двадцать девять минут второго дверь растворилась - из комнаты,
непрерывно кланяясь и выкликая: "До свидания, до свидания, всего вам
хорошего!", вышел спиной вперед предыдущий посетитель. Он осторожно
притворил дверь, на секунду замер, как бы прислушиваясь к своему
пищеварению, потом повернулся и посмотрел на Франца. Это был тщедушный
мужичонко с растрепанной рыжей бородой и крысиным взглядом.
- Здравствуйте. - вежливо сказал Франц.
Мужичонко молча посмотрел Францу в лицо недобрыми блестящими глазками,
потом неловко повернулся и, прихрамывая, затрусил по коридору.
Франц встал, постучал в дверь и вошел в кабинет Адвоката.
В комнате за крайне захламленным письменным столом сидел толстый лысый
человек лет сорока в засаленном сером свитере и радостно улыбался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41