- Можно, конечно, и в коридоре. Если не боитесь.
- Ч-чего не боюсь? - испуганно спросил он.
- Перегореть, - пояснил я. - Когда долго ждешь в коридоре, волнение постепенно возрастает. К началу съемок некоторые актеры доходят до полной непригодности. А вы, я вижу, уже сейчас волнуетесь.
- Да, да, - он стал поспешно застегиваться, - тогда, конечно, не надо...
Я понял, что нащупал больное место.
- Вам бы отвлечься. Не думать о направленной на вас телекамере (в его глазах отразился ужас)... В кафе посидеть. Тут, кстати, есть одно, всего три остановки на троллейбусе.
- Точно, - заторопился он, - три остановки... в кафе... Спасибо! Извините!
Закрыв за ним дверь, я вернулся в студию. Там было тихо и сумрачно.
- Эй, ты! - крикнул я, обращаясь к картонным щитам у стены. - Мяса ждешь? Не дождешься, сволочь! Уехало мясо! На троллейбусе...
Ответа не было. Да я и не рассчитывал на ответ. Знал, как терпеливо Оно умеет ждать. Не эту добычу, так другую. Не сегодня, так завтра. Оно обязательно дождется своего, что бы я тут ни кричал. И меня же еще сделает соучастником. Гадина!
С разбегу я пнул крайний щит, хотя знал, что за ним никого нет. Картон глухо треснул и медленно отвалился от стены. На нем был изображен человеческий силуэт, видимый только наполовину. Вторая половина тонула в сплошном черном поле. "Пора выходить из тени" гласила надпись на плакате.
Я испугался. Нехитрая госреклама, призывающая всего-навсего честно платить налоги, показалась мне вдруг наглым, вызывающим посланием с того света запиской от моего чудовища. Ему не терпелось. Ему было пора. Силуэт человека, наполовину пожранного темнотой, ясно давал понять, чем Оно собирается заняться. Я быстро посмотрел на часы. С минуты на минуту мог прийти кто-нибудь из съемочной группы. Хорошо, если сразу все - Оно не нападает на большие компании - а если придет только один? Господи, что я тут делаю?! Это не Бесноватому, а мне надо бежать, отсидеться где-нибудь в укромном уголке и вернуться, когда все будут в сборе!
Хорошо еще, что есть у меня такой укромный уголок. Там, в подвале недостроенного корпуса, сумрачно, но тихо, и припасены ящики, чтобы не холодно было сидеть. Там мы будем одни - я и Оно, и ни за что на свете не выйдем из тени. Раньше времени...
К концу разговора Щедринский совсем расклеился. Он пропускал вопросы мимо ушей, смотрел в одну точку и думал о чем-то своем. Колесникову никак не удавалось вывести его из ступора.
- Ну ладно, вы, я вижу, устали, - участковый поднялся, - пойду, побеседую с коллективом...
Он открыл дверь и, уже шагнув за порог, оглянулся.
- ...А потом вернусь, и продолжим!
Альберт Витальевич не отреагировал на его слова. С испуганным изумлением он смотрел куда-то мимо, в темноту коридора.
- Что там такое? - Колесников уловил краем глаза какое-то движение, но, обернувшись, заметил только длинную, угольно-черную тень, скользнувшую по полу.
- Кхм... кошку держите? - спросил он Щедринского, просто так, чтобы справиться с холодком, внезапно пробежавшим по спине.
- Кошку? Н-не знаю... - ответил тот почему-то шепотом.
- Хорошо. Разберемся! - участковый решительно закрыл дверь и направился в студию.
Здесь он застал почти всю съемочную группу за накрытым столом, только двое рабочих лазили по колосникам, натягивая от пола до потолка необъятных размеров синее полотно.
- Чайку выпейте, товарищ капитан! - пригласила Алла Леонидовна и тут же по-хозяйски распорядилась:
- Леночка! Подай, киска, сервизную чашку из реквизита. Илюша! Сзади тебя стул свободный. Передай товарищу. Вам с чем бутерброд? Салями, сервелат?
- О! Да у вас тут прямо пир горой! - Колесников не стал ломаться и подсел к столу, тем более, что собирался еще кое-что узнать от съемочной группы.
- Спонсорская продукция, - пояснила Алла Леонидовна. - До следующей съемки все равно не доживет, так что поневоле приходится пировать. Праздник живота, так сказать. При наших-то зарплатах на свои не погуляешь! А у вас как, в милиции?
- М-да, - Колесников покивал, - тоже на сервелаты не хватает...
- А го-орят, сейчас в милиции хо-ошо платят, - сказала непрерывно жующая Леночка, подавая ему чашку чая и тарелку разноцветных бутербродов. - У меня о-ин знакомый в РУ-ОПе служит, так он...
- Ну, сравнила! - хохотнул маленький востроносый оператор. - То в РУБОПе, а то участковым! У меня жена, например, участковый врач. Ну и что? Ходьбы двадцать километров в день, а денег - шиш! Правильно я говорю?
- Есть такой эффект, - Колесников улыбнулся.
- Серьезно? - удивился осветитель Илюша. - А в Москве участковый - самая выгодная должность.
- Да уж куда нам до москвичей! - съязвила Алла Леонидовна, не переставая подкладывать Колесникову яства, - вы, товарищ капитан, постромы попробуйте! Это новый сорт, просто чудо...
- Спасибо.
- В Москве ж регистрация нужна... - продолжал Илюша, - А регистрацию участковый дает. В том числе и кавказцам. Вот они там на джипах и катаются...
- Кавказцы? - глазки Леночки расширились, насколько позволяли щеки.
- Участковые, - пояснил осветитель. - Кавказцы-то - само собой...
- Скучаете по столице? - спросил Колесников.
Он понял, что это и есть Илья Зимин, бывший оператор самого Никиты. Знать бы еще, кто такой Никита...
- Скучаю? - Зимин прищурился на него подслеповатыми глазами. - Нет, пожалуй. Чего уж теперь скучать?...
- Правильно, Илья! - ввернул востроносый, - Чего по ней скучать? Грязь, грохот, суета! Верно я говорю?
- Угу, - легко согласился Зимин. - Я свое отсуетился.
- Ну почему же? - участковый понял, что Илью будет нетрудно разговорить. В вашем возрасте на покой как будто рановато!
Зимин покачал головой.
- Вы не в курсе, наверное...
- Кое-что слышал. Говорят, у вас очень высокая квалификация...
- Была, - уточнил Илья.
- Серьезная травма? - Колесников деликатно кашлянул. - Вы извините, что я такие вопросы... если неудобно, то...
- Да ничего! - Илья махнул рукой. - Я уж всем рассказывал. Снимали мы в Каире один боевичок...
- С Никитой? - небрежно осведомился участковый.
- С ним, - Зимин кивнул. - Ну, как всегда, полтонны пиротехники - шашки, пакеты, даже магний, в общем, решили грохнуть, как следует, и грохнули. Полыхнуло так, что у меня в обоих глазах теперь слепое пятно. Врачи говорят поражение сетчатки. Там, в пустыне, где у нас площадка была, оказался склад оружия, что ли, или химии какой-то.
- Что ж они, не могли выделить вам место для съемок побезопаснее?
- Да склад-то подпольный! Все было запрятано в древней гробнице, никто про нее и не знал, иначе, конечно, нас туда и близко бы не пустили. Гробницу, понятно, разметало, археологи до сих пор по камешку собирают. Но самое удивительное, что от взрыва никто не пострадал... кроме меня, - Илья вздохнул. -Я-то с камерой ближе всех стоял, как герой! Вместе и погорели. Камеру - в утиль, меня... в общем, тоже...
- М-да... - Колесников помолчал сочувственно. - А что, Щедринский тоже там был?
Осветитель очень удивился.
- Нет. С чего вы взяли?
- Ну... просто подумал, раз вы вместе перевелись из Москвы...
Илья протестующе замотал головой.
- Мы не вместе. Я с ним только здесь и познакомился.
- А он не говорил, почему уехал?
- Нет.
- А вы как думаете? - настаивал участковый.
Илья насупился.
- Понятия не имею! Почему бы вам у него не спросить?
- Он натворил что-нибудь? - шепотом спросила Алла Леонидовна.
- Ну что вы! - Колесников беззаботно рассмеялся. - Просто я расспрашиваю обо всех понемногу. У Альберта Витальевича - о вас, у вас - о нем...
- Но зачем? - не унималась Алла Леонидовна. - Ведь что-то же произошло, раз вы ведете расследование!
- Я? - очень натурально изумился участковый. - И не думал! Это прокуратура расследования ведет, а я могу только расспрашивать. Вот, например, давайте вспомним, чем занимались все присутствующие неделю назад, то есть одиннадцатого февраля...
Я запер тяжелую металлическую дверь павильона и, на ходу одеваясь, побежал к своему укрытию. Узкие щели, чернеющие в сугробах под снежными козырьками, делали его похожим на замаскированный блиндаж. Последний ДОТ недобитой армии. Отсюда только белым флагом махать... Но я ничем махать не собирался. Для меня это не ДОТ и не блиндаж, а убежище. Убежище от людей, потому что от моего врага мне все равно не убежать...
Едва шагнув в пролом, я понял, что и убежища из моего подвала не вышло. В нос ударил запах табака, от всех щелей протянулись лучи, в которых слоями плавал дым. В самом темном углу что-то булькнуло, послышался сдавленный кашель.
- Кто тут? - я пошел на звук, нащупал в темноте ветхий драпчик и вытащил его ближе к свету.
- Извините, - просипел Бесноватый, - я, буквально, один глоток! Для храбрости...
В одной руке он держал початую бутылку водки, в другой - пластиковый стаканчик.
Все понятно. Парень решил сэкономить на кафе и по врожденной своей стеснительности забрался в подвал - подальше от людских глаз. Вот, скромняга! Ото всех спрятался. Кроме судьбы...
- Чего уж там глоток, - сказал я, - наливай по полной!
Густая тень неслышно прошла вдоль стены, погасив несколько дымных лучиков, и остановилась за спиной Бесноватого. Я поспешно забрал у него бутылку.
- Давай подержу. А то еще разольешь...
... Колесников уже собирался выйти на улицу, когда позади послышались торопливые шаги. В конце коридора показался востроносый оператор. Он очень спешил, но все же сначала тщательно закрыл за собой дверь в студию и только потом подал голос:
- Товарищ капитан! Постойте! Вы, что, уже уходите?
- Нет, еще вернусь. Снаружи вот только гляну, как и что...
- Да нечего там глядеть! Я знаю, кто вам нужен!
Участковый отпустил ручку двери и повернулся к нему.
- Надо ли понимать, Игорь Сергеевич, что вы можете сообщить конкретные факты? Никаких личных счетов и обид?
Оператор так энергично тряхнул головой, что на ней торчком поднялся жиденький белобрысый вихор, прикрывавший раннюю лысину.
Колесников вынул блокнот.
- Слушаю вас. Только факты.
- Во-первых, пьет запоями. А возможно и нюхает!
- Так, - Колесников в раздумье постучал ручкой по бумаге. - Ну и что?
- Как - что?! - удивился Игорь Сергеевич. - Остальные-то - нормальные люди! А этот - мутант какой-то! Не дождемся, когда его, наконец, с программы уберут!
- И каким же образом это связано с пропажей людей?
- Да черт его знает, наркомана, что ему в голову может прийти! Между прочим, он к Леночке... - тут оператор понизил голос и привстал на цыпочки, потому что был невелик ростом, - ... к нашей Леночке приставал с непристойностями в особо извращенной форме...
- Это как?
- Во время еды.
- Ужас, - согласился капитан, представив.
- Да разве только к Леночке! - негодовал Игорь Сергеевич.
- Что, неужели и к Алле Леонидовне?!
- Нет, - оператор потупился. - Ко мне...
Когда Колесников, наконец, вышел из павильона, было уже совсем темно. Галогеновый фонарь над входом бросал на снег широкий клин света, но остальная территория бывшего зернохранилища погрузилась во мрак. Закрутившая к вечеру поземка обещала скоро превратиться в настоящую февральскую метель.
- Ай-яй-яй, как нехорошо!
Участковый заторопился. Он наскоро осмотрел павильон снаружи и бегом направился к тропе, что вела через сугробы к недостроенному корпусу. Эта почти нетоптаная стежка еще днем показалась ему странной. Кому и что могло понадобиться там, где торчали лишь огрызки бетонных свай да едва начатая кирпичная кладка?
Обойдя стройку по следу, он обнаружил пролом, ведущий в подвал. Внутри было темно, пришлось светить зажигалкой. Здесь явно бывал кто-то. Дощатый ящик из-под стеклотары был застелен старой газетой. На нем стояла пустая водочная бутылка, рядом валялся пластиковый стаканчик. Разглядеть что-то еще было трудно. Участковый хотел было уже повернуть к выходу, как вдруг заметил на полу среди обломков кирпича какой-то яркий лоскутРазглядеть что-то еще было трудносссторчащий из-подторворвпвпвпвппвпвапыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыаааа
анркеноркн. Это была расшитая пестреньким узором шерстяная рукавица, явно женская, несмотря на довольно солидный размер. Как раз такие рукавички, согласно ориентировке, носила продавщица Сорокина.
- Неужели, так просто? - пробормотал Колесников. - Заманили в подвал и убили? И даже прибраться, как следует, не потрудились...
- Еще не поздно, - сказал кто-то за спиной.
Огонек в руке участкового дрогнул и погас. Капитан резко обернулся. Бледное пятно пролома заслонила тень. По силуэту невозможно было определить, кто это, но голос показался знакомым.
Колесников снова чиркнул зажигалкой. Пальцы вдруг стали непослушными, пламя затеплилось только с третьего раза. Впрочем, вошедший не пытался ни скрыться, ни напасть.
- Ага! - радостно воскликнул участковый. - Вот это кто! Можно было догадаться!
- Да я и не прячусь...
А оружия-то при нем нет, подумал капитан.
- Ну, рассказывай...
Вошедший покачал головой.
- Времени нет.
- Ничего, прокурор добавит! - пошутил Колесников, бочком подвигаясь к пролому. - Не торопись, давай поговорим.
1 2 3 4 5