Силы, которые сосредоточены в таких редких предметах, не просто легенда. Мы по-прежнему именуем годы по древним животным — Огненный Дракон, Грифон, а сейчас год Единорога.
Перебегая от одного укрытия к другому, мы добрались до дороги. Орсия предупреждающе подняла руку, но мне не нужно было ее предупреждение: на мече вспыхнули красные руны. Перейти дорогу не было возможности, и мы нетерпеливо шли вдоль нее, пока не подошли к ручью. Никакого моста через него не было: дорога заканчивалась у одного берега и начиналась на другом. Орсия улыбнулась.
— Итак… они еще не овладели водой.
— Как это?
— Бегущая вода. — Она указала на ручей. — Зло не может пересечь его без мощного, искажающего природу заклинания. Враги могут строить на одном берегу и на другом, но перейти не могут. Здесь наш путь.
Она весело заплескалась в воде, и я поневоле последовал за ней. Мы держались подальше от берегов, но когда проходили место, где с обеих сторон кончается дорога, с меча словно капали в воду капли алой крови, так ярко светились руны.
Когда дорога осталась позади, я хотел вернуться на берег, потому что на реке мы видны издалека, но Орсия настаивала на том, что ее иллюзия выдержит. Мы все еще спорили об этом, когда она негромко вскрикнула и указала вниз по течению, в том направлении, куда мы шли. Я повернул голову.
Что-то плыло против течения, образуя треугольник ряби, но что это, не видно. Я подготовил меч и взглянул на него. Лезвие холодное и серое, на нем нет кровавых рун. Но что-то быстро приближается к нам, оставаясь невидимым.
Глава 13
Орсия сделала шаг в сторону ряби, потом другой. У меня было свидетельство меча, что опасности нет, однако невидимое и неизвестное всегда пугает. Это свойство у нас врожденное.
— Кофи!
По призыву моей спутницы треугольник повернул и направился к ней. Послышался плеск, в воде началось движение, как будто кто-то идет по ней вброд.
— Что это? — спросил я.
— Мерфей, — ответила девушка, потом, сложив губы, начала издавать негромкие звуки, не похожие на знакомую мне речь. Слово «мерфей» ничего для меня не значило.
Невидимка поплыл дальше, окатив нас водой. Орсия снова схватила меня за руку.
— Идем! Сегодня нам везет! Кофи отведет нас в безопасное место.
— Ты его видишь… или ее? — спросил я.
У нее удивленно распахнулись глаза.
— А ты не видишь?
— Ничего, кроме ряби на воде, как будто тут что-то проплыло.
— Но он здесь… вот он… хорошо виден…
Не мне. Да и раньше я ни про какого мерфея не слышал.
Орсия покачала головой.
— В некоторых отношениях они похожи на нас, только меньше и родственны скорей не нам, а тем, кто в меху или с плавниками. По большей части живут одиноко, не нуждаясь в других. Но Кофи — у него такой же характер, как у меня. Он любит бродить за пределами территории своего племени. Мы с ним в прошлом не раз путешествовали. Он не подвержен иллюзиям: у него очень своеобразный мозг, который невозможно обмануть. Он уже какое-то время бродит здесь в воде, наблюдая за врагами. Они готовятся к большому походу на запад, на людей…
— Долина!
— Может, и так. Но еще не пришло время их выступления. Они ждут приказа.
Я подумал о Динзиле и о том, что говорила о нем Лоскита. Ведь теперь в его руках Каттея. Во мне кипело стремление отыскать Темную башню, хотя это и может привести к катастрофе. Поэтому я пошел быстрее, потащив за собой Орсию за руку. А впереди неслышно плыл наш проводник, от которого я видел только след.
На берегах появлялось все больше растительности. Время от времени Орсия делала вылазку, вырывала съедобные корни, очищала их и прятала в свою сетку. Мы немного пожевали их, и они показались мне вкусней рыбы. Все время мерфей служил нашим разведчиком. Однажды он (хотя трудно так называть рябь на воде) сделал большой крюк, огибая упавший в воду камень. Орсия проделала то же самое, знаком велев мне не прикасаться к камню.
Когда мы проходили мимо, я увидел, что камень обработанный. Когда-то, должно быть, это была статуя. На берегу виднелись еще такие же камни, наваленные грудой, словно от удара, нанесенного природой или человеком. Они не голубые, как те, которые, по моему опыту, могут служить прибежищем, а желтовато-серые, неприятные на взгляд.
— Древнее место силы, — объяснила Орсия. — Но мы бы не хотели будить такую силу.
Когда мы проходили это место, я ощутил неприятный озноб. А может, меня подвело воображение.
Кустарники сменились деревьями со странной листвой, напоминающими тот сожженный лес, который мы находили в Эскоре, там, где волшебная сила переворачивала горы, воздвигая барьер между Эсткарпом — убежищем и этой страной — угрозой. Листва на деревьях, может быть, живая, но вид у нее мертвой; он заставляет думать о пепле, о чем-то давно погибшем и высохшем. Трава высокая, с острыми краями, колючая и может разрезать кожу неосторожного; были и другие отвратительно выглядевшие предметы, до которых не хотелось дотрагиваться.
Но среди этой ядовитой на вид поросли встречались островки нормальной зелени. Невидимый Кофи свернул в боковой приток, поросший как раз такой листвой, и мы вслед за ним повернули налево.
Я потерял представление о направлении. Эта территория за пределами Высот заставляла терять уверенность в севере и юге. Но мне казалось, что мы в основном движемся на восток, все дальше и дальше углубляясь в неизведанное.
Ручей стал мельче, и впереди послышался плеск. Сейчас Кофи как будто не плывет, а идет вброд, как и мы. Сапоги у меня почти сгнили, и я задумался, чем заменить их на суше. Может, послужат повязки, срезанные с кожаной рубашки.
Деревья здесь той породы, которая в изобилии растет вдоль рек. Они сплетались у нас над головами, образуя навес, который, не лишая нас света, в то же время закрывал от солнца. Под этим навесом плавали клочья тумана, как тот, что я видел со своего наблюдательного пункта в холмах.
— Хорошо! — Орсия впервые с тех пор, как мы покинули главное русло, нарушила тишину. — Мы должны быть благодарны Кофи.
Ее восклицание было вызвано появлением посреди ручья какого-то горбатого холма. Несмотря на то, что холм порос травой, он слишком симметричен, чтобы быть произведением природы. Моя спутница узнала его.
— Жилище аспта, и очень большое. Вход найдем на берегу. Ручей, должно быть, сильно сузился с тех пор, как этот дом был построен и покинут.
На берегу качнулась ветка, нетронутая ветром. Орсия рассмеялась.
— Видим, Кофи. Еще раз благодарю тебя, — и зачирикала. В обрыве виднелось отверстие. Я вытащил путаницу корней, выбросил несколько камней, мы вползли внутрь и оказались в очень темном помещении, похожем на то, в котором Орсия лечила мои раны. К счастью, в крыше были отверстия, там, где покрытие частично отвалилось, так что мы двигались не вслепую. Проводник хорошо послужил нам: вряд ли удалось бы найти более удобное и безопасное убежище, чтобы провести ночь.
Мое внимание привлек легкий звук у противоположной стены. Там ничего нет — или Кофи делит с нами помещение?
— Верно, — отозвалась на мою мысль Орсия. — Интересно, можно ли… да, попробуем.
Она протиснулась поближе ко мне и наклонилась, прижимая ладони ко лбу непосредственно над глазами.
— Смотри, — приказала она, — и скажи, что ты видишь.
Я мигнул, потом мигнул еще раз. Клок тумана в темноте? Нет, это не плавучий туман, нашедший проход внутрь; скорее, какая-то фигура, приобретающая форму. Итак, я увидел Кофи.
Маленький, ростом мне до середины бедра. В отличие от асптов, человекоподобный по фигуре. Четыре конечности, причем две верхние выполняют функции рук. Похож и в то же время не похож на людей-ящеров из Долины. Хотя кожа чешуйчатая, между пальцами рук и ног перепонки, как у Орсии, причем доходят они до концов пальцев. Голова круглая, шеи как будто совсем нет. Впереди и сзади тело покрыто клинообразной раковиной, широкой вверху, сужающейся до острия между ног. Когда я пристально посмотрел на него, он втянул голову в раковину, так что остались видны только нос и два глаза.
— Кофи. — Орсия отняла руку, и я больше ничего не видел.
В общепринятом знаке мира я поднял правую руку, держа ее пустой ладонью кверху. И, чтобы успокоить странное водное существо, приветствовал по обычаю людей из-за гор:
— Кофи из реки, приветствие и мир от Кемока Трегарта.
Послышался еще один слабый звук. На мгновение я ощутил легкое прикосновение к огрубевшей коже моих искалеченных пальцев, словно перепончатые пальцы легли на них в доказательство понимания: я не враг и желаю добра.
Орсия раскрыла свою сеть, извлекла корни, которые добыла на реке, и разделила их на три части. Мы поели, но Кофи не ел. Я спросил почему.
— Ушел охотиться. Не только для того, чтобы наполнить желудок: он принесет нам известия обо всех, кто пройдет вблизи этого чистого места.
Она собрала отложенные корни и сказала:
— Спрячь их в свою сумку на поясе, Кемок. Поешь их, когда понадобится еда. Истинно в этой земле нужно помнить предупреждение Дахаун и не есть, даже если кажется, что пища тебе хорошо известна. А теперь давай отдохнем. Утром от нас потребуются действия.
Не знаю, вернулся ли Кофи и разделил ли наше убежище. Но спал я плохо. Все время казалось, что сразу за пределами видимого скрывается нечто зловещее. Я не был уверен, воспринимает ли это зловещее меня, знает ли о моем присутствии и готовится ли напасть. Может быть, я бы даже меньше беспокоился, если бы знал это.
Похоже, Орсия отдохнула не лучше меня. Я слышал, как она ворочается. Потом увидел белую искру и предположил, что она снова установила свой конусообразный жезл и вызывает защитное волшебство.
Когда первые лучи рассвета упали на наш пустынный дом, мы уже встали и нам не терпелось уходить. Орсия снова закутала жезл в шарф Каттеи и попыталась с помощью талисмана укрепить мою связь с сестрой.
— А где Кофи? — Я вопросительно посмотрел на девушку.
— Ждет нас снаружи.
Выйдя, мы погрузились в густой туман. Что-то зашуршало в тростниках, Орсия повернула голову и защебетала. Потом послушала и посмотрела на меня.
— Башня прямо перед нами. Но чтобы добраться до нее, ты должен покинуть водные пути, и Кофи говорит, что башня хорошо защищена заклинаниями. Большая часть ее гарнизона отослана, и защищают башню не воины, тем не менее защита у нее есть. Мы можем пройти с тобой до начала подъема, но дальше… — Она покачала головой. — Для мерфея суша еще менее гостеприимна, чем для меня. Без воды я только лишнее бремя. Но чем могу, я помогу тебе.
Снова впереди плеснул невидимый мерфей. Туман был такой густой, что мы казались друг другу тенями. Конечно, ручей — дорога, с которой не собьешься. Но если такой туман повсюду, я не понимал, как доберусь до Башни.
— Разве я не сказала, что проводником будет это и твое сердце? — Орсия коснулась конца шарфа. — Подожди и не отчаивайся. Увидишь.
Пророчества Лоскиты о смерти и катастрофе в Башне… Возможно, третьего будущего, связанного с Долиной, я избежал, но остаются еще два.
— Нет! — Мысль Орсии резко столкнулась с моей. — Верь: у тебя нет предвидимого будущего, ты можешь контролировать свою судьбу. Послушай. Если все остальное подведет, если тебе действительно придется встретиться с тем, что предсказала Лоскита, произнеси слова, на которые был дан ответ. Хуже того, что показала Лоскита, быть не может, а столкнув силы, ты можешь изменить судьбу. Это страшный поступок, но во время опасности человек должен использовать любое оружие.
В полном тумана мире, через который мы шли, не было ощущения времени. Стоит день, потому что светло, но я не мог сказать, давно ли мы оставили свое ночное убежище. Ручей мелел, и в нем появлялось все больше камней.
У одного из них Орсия остановилась.
— Здесь мы расстанемся, Кемок. А сейчас…
Она медленно развернула шарф. Неожиданно ее сознание закрылось для меня; думаю, в эти мгновение она была поглощена использованием собственной силы, вливала ее в шарф, чтобы упрочить связь между ним и той, что его носила. Очень долго шарф лежал на коленях девушки, на ее оборванном зеленом платье, а она продолжала держать стержень, как держат горящую свечу. Губи Орсии шевелились; может быть, она пела, но не слышно было ни слова.
Потом она взмахнула рогом, подцепила концом его ткань шарфа и протянула мне.
— Что могла, я сделала. Думай о своей Каттее, и посмотрим, что выйдет. Помни: это должна быть Каттея, с которой ты был теснее всего связан, даже если она осталась в прошлом.
Я взял полоску ткани, которая уже порвалась и поблекла, зажал ее в кулаке и постарался сделать, как посоветовала девушка.
Насколько далеко в прошлом та Каттея, с которой, как и с Килланом, мы были поистине одним целым? Не в Долине, не во время нашего путешествия в Эскор, не в те годы, которые она провела в тайном месте Мудрых женщин и которые мы с Килланом провели на границе. Год за годом я уходил в прошлое, пока не добрался до дней, проведенных в Эстфорде, мы тогда были еще детьми;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
Перебегая от одного укрытия к другому, мы добрались до дороги. Орсия предупреждающе подняла руку, но мне не нужно было ее предупреждение: на мече вспыхнули красные руны. Перейти дорогу не было возможности, и мы нетерпеливо шли вдоль нее, пока не подошли к ручью. Никакого моста через него не было: дорога заканчивалась у одного берега и начиналась на другом. Орсия улыбнулась.
— Итак… они еще не овладели водой.
— Как это?
— Бегущая вода. — Она указала на ручей. — Зло не может пересечь его без мощного, искажающего природу заклинания. Враги могут строить на одном берегу и на другом, но перейти не могут. Здесь наш путь.
Она весело заплескалась в воде, и я поневоле последовал за ней. Мы держались подальше от берегов, но когда проходили место, где с обеих сторон кончается дорога, с меча словно капали в воду капли алой крови, так ярко светились руны.
Когда дорога осталась позади, я хотел вернуться на берег, потому что на реке мы видны издалека, но Орсия настаивала на том, что ее иллюзия выдержит. Мы все еще спорили об этом, когда она негромко вскрикнула и указала вниз по течению, в том направлении, куда мы шли. Я повернул голову.
Что-то плыло против течения, образуя треугольник ряби, но что это, не видно. Я подготовил меч и взглянул на него. Лезвие холодное и серое, на нем нет кровавых рун. Но что-то быстро приближается к нам, оставаясь невидимым.
Глава 13
Орсия сделала шаг в сторону ряби, потом другой. У меня было свидетельство меча, что опасности нет, однако невидимое и неизвестное всегда пугает. Это свойство у нас врожденное.
— Кофи!
По призыву моей спутницы треугольник повернул и направился к ней. Послышался плеск, в воде началось движение, как будто кто-то идет по ней вброд.
— Что это? — спросил я.
— Мерфей, — ответила девушка, потом, сложив губы, начала издавать негромкие звуки, не похожие на знакомую мне речь. Слово «мерфей» ничего для меня не значило.
Невидимка поплыл дальше, окатив нас водой. Орсия снова схватила меня за руку.
— Идем! Сегодня нам везет! Кофи отведет нас в безопасное место.
— Ты его видишь… или ее? — спросил я.
У нее удивленно распахнулись глаза.
— А ты не видишь?
— Ничего, кроме ряби на воде, как будто тут что-то проплыло.
— Но он здесь… вот он… хорошо виден…
Не мне. Да и раньше я ни про какого мерфея не слышал.
Орсия покачала головой.
— В некоторых отношениях они похожи на нас, только меньше и родственны скорей не нам, а тем, кто в меху или с плавниками. По большей части живут одиноко, не нуждаясь в других. Но Кофи — у него такой же характер, как у меня. Он любит бродить за пределами территории своего племени. Мы с ним в прошлом не раз путешествовали. Он не подвержен иллюзиям: у него очень своеобразный мозг, который невозможно обмануть. Он уже какое-то время бродит здесь в воде, наблюдая за врагами. Они готовятся к большому походу на запад, на людей…
— Долина!
— Может, и так. Но еще не пришло время их выступления. Они ждут приказа.
Я подумал о Динзиле и о том, что говорила о нем Лоскита. Ведь теперь в его руках Каттея. Во мне кипело стремление отыскать Темную башню, хотя это и может привести к катастрофе. Поэтому я пошел быстрее, потащив за собой Орсию за руку. А впереди неслышно плыл наш проводник, от которого я видел только след.
На берегах появлялось все больше растительности. Время от времени Орсия делала вылазку, вырывала съедобные корни, очищала их и прятала в свою сетку. Мы немного пожевали их, и они показались мне вкусней рыбы. Все время мерфей служил нашим разведчиком. Однажды он (хотя трудно так называть рябь на воде) сделал большой крюк, огибая упавший в воду камень. Орсия проделала то же самое, знаком велев мне не прикасаться к камню.
Когда мы проходили мимо, я увидел, что камень обработанный. Когда-то, должно быть, это была статуя. На берегу виднелись еще такие же камни, наваленные грудой, словно от удара, нанесенного природой или человеком. Они не голубые, как те, которые, по моему опыту, могут служить прибежищем, а желтовато-серые, неприятные на взгляд.
— Древнее место силы, — объяснила Орсия. — Но мы бы не хотели будить такую силу.
Когда мы проходили это место, я ощутил неприятный озноб. А может, меня подвело воображение.
Кустарники сменились деревьями со странной листвой, напоминающими тот сожженный лес, который мы находили в Эскоре, там, где волшебная сила переворачивала горы, воздвигая барьер между Эсткарпом — убежищем и этой страной — угрозой. Листва на деревьях, может быть, живая, но вид у нее мертвой; он заставляет думать о пепле, о чем-то давно погибшем и высохшем. Трава высокая, с острыми краями, колючая и может разрезать кожу неосторожного; были и другие отвратительно выглядевшие предметы, до которых не хотелось дотрагиваться.
Но среди этой ядовитой на вид поросли встречались островки нормальной зелени. Невидимый Кофи свернул в боковой приток, поросший как раз такой листвой, и мы вслед за ним повернули налево.
Я потерял представление о направлении. Эта территория за пределами Высот заставляла терять уверенность в севере и юге. Но мне казалось, что мы в основном движемся на восток, все дальше и дальше углубляясь в неизведанное.
Ручей стал мельче, и впереди послышался плеск. Сейчас Кофи как будто не плывет, а идет вброд, как и мы. Сапоги у меня почти сгнили, и я задумался, чем заменить их на суше. Может, послужат повязки, срезанные с кожаной рубашки.
Деревья здесь той породы, которая в изобилии растет вдоль рек. Они сплетались у нас над головами, образуя навес, который, не лишая нас света, в то же время закрывал от солнца. Под этим навесом плавали клочья тумана, как тот, что я видел со своего наблюдательного пункта в холмах.
— Хорошо! — Орсия впервые с тех пор, как мы покинули главное русло, нарушила тишину. — Мы должны быть благодарны Кофи.
Ее восклицание было вызвано появлением посреди ручья какого-то горбатого холма. Несмотря на то, что холм порос травой, он слишком симметричен, чтобы быть произведением природы. Моя спутница узнала его.
— Жилище аспта, и очень большое. Вход найдем на берегу. Ручей, должно быть, сильно сузился с тех пор, как этот дом был построен и покинут.
На берегу качнулась ветка, нетронутая ветром. Орсия рассмеялась.
— Видим, Кофи. Еще раз благодарю тебя, — и зачирикала. В обрыве виднелось отверстие. Я вытащил путаницу корней, выбросил несколько камней, мы вползли внутрь и оказались в очень темном помещении, похожем на то, в котором Орсия лечила мои раны. К счастью, в крыше были отверстия, там, где покрытие частично отвалилось, так что мы двигались не вслепую. Проводник хорошо послужил нам: вряд ли удалось бы найти более удобное и безопасное убежище, чтобы провести ночь.
Мое внимание привлек легкий звук у противоположной стены. Там ничего нет — или Кофи делит с нами помещение?
— Верно, — отозвалась на мою мысль Орсия. — Интересно, можно ли… да, попробуем.
Она протиснулась поближе ко мне и наклонилась, прижимая ладони ко лбу непосредственно над глазами.
— Смотри, — приказала она, — и скажи, что ты видишь.
Я мигнул, потом мигнул еще раз. Клок тумана в темноте? Нет, это не плавучий туман, нашедший проход внутрь; скорее, какая-то фигура, приобретающая форму. Итак, я увидел Кофи.
Маленький, ростом мне до середины бедра. В отличие от асптов, человекоподобный по фигуре. Четыре конечности, причем две верхние выполняют функции рук. Похож и в то же время не похож на людей-ящеров из Долины. Хотя кожа чешуйчатая, между пальцами рук и ног перепонки, как у Орсии, причем доходят они до концов пальцев. Голова круглая, шеи как будто совсем нет. Впереди и сзади тело покрыто клинообразной раковиной, широкой вверху, сужающейся до острия между ног. Когда я пристально посмотрел на него, он втянул голову в раковину, так что остались видны только нос и два глаза.
— Кофи. — Орсия отняла руку, и я больше ничего не видел.
В общепринятом знаке мира я поднял правую руку, держа ее пустой ладонью кверху. И, чтобы успокоить странное водное существо, приветствовал по обычаю людей из-за гор:
— Кофи из реки, приветствие и мир от Кемока Трегарта.
Послышался еще один слабый звук. На мгновение я ощутил легкое прикосновение к огрубевшей коже моих искалеченных пальцев, словно перепончатые пальцы легли на них в доказательство понимания: я не враг и желаю добра.
Орсия раскрыла свою сеть, извлекла корни, которые добыла на реке, и разделила их на три части. Мы поели, но Кофи не ел. Я спросил почему.
— Ушел охотиться. Не только для того, чтобы наполнить желудок: он принесет нам известия обо всех, кто пройдет вблизи этого чистого места.
Она собрала отложенные корни и сказала:
— Спрячь их в свою сумку на поясе, Кемок. Поешь их, когда понадобится еда. Истинно в этой земле нужно помнить предупреждение Дахаун и не есть, даже если кажется, что пища тебе хорошо известна. А теперь давай отдохнем. Утром от нас потребуются действия.
Не знаю, вернулся ли Кофи и разделил ли наше убежище. Но спал я плохо. Все время казалось, что сразу за пределами видимого скрывается нечто зловещее. Я не был уверен, воспринимает ли это зловещее меня, знает ли о моем присутствии и готовится ли напасть. Может быть, я бы даже меньше беспокоился, если бы знал это.
Похоже, Орсия отдохнула не лучше меня. Я слышал, как она ворочается. Потом увидел белую искру и предположил, что она снова установила свой конусообразный жезл и вызывает защитное волшебство.
Когда первые лучи рассвета упали на наш пустынный дом, мы уже встали и нам не терпелось уходить. Орсия снова закутала жезл в шарф Каттеи и попыталась с помощью талисмана укрепить мою связь с сестрой.
— А где Кофи? — Я вопросительно посмотрел на девушку.
— Ждет нас снаружи.
Выйдя, мы погрузились в густой туман. Что-то зашуршало в тростниках, Орсия повернула голову и защебетала. Потом послушала и посмотрела на меня.
— Башня прямо перед нами. Но чтобы добраться до нее, ты должен покинуть водные пути, и Кофи говорит, что башня хорошо защищена заклинаниями. Большая часть ее гарнизона отослана, и защищают башню не воины, тем не менее защита у нее есть. Мы можем пройти с тобой до начала подъема, но дальше… — Она покачала головой. — Для мерфея суша еще менее гостеприимна, чем для меня. Без воды я только лишнее бремя. Но чем могу, я помогу тебе.
Снова впереди плеснул невидимый мерфей. Туман был такой густой, что мы казались друг другу тенями. Конечно, ручей — дорога, с которой не собьешься. Но если такой туман повсюду, я не понимал, как доберусь до Башни.
— Разве я не сказала, что проводником будет это и твое сердце? — Орсия коснулась конца шарфа. — Подожди и не отчаивайся. Увидишь.
Пророчества Лоскиты о смерти и катастрофе в Башне… Возможно, третьего будущего, связанного с Долиной, я избежал, но остаются еще два.
— Нет! — Мысль Орсии резко столкнулась с моей. — Верь: у тебя нет предвидимого будущего, ты можешь контролировать свою судьбу. Послушай. Если все остальное подведет, если тебе действительно придется встретиться с тем, что предсказала Лоскита, произнеси слова, на которые был дан ответ. Хуже того, что показала Лоскита, быть не может, а столкнув силы, ты можешь изменить судьбу. Это страшный поступок, но во время опасности человек должен использовать любое оружие.
В полном тумана мире, через который мы шли, не было ощущения времени. Стоит день, потому что светло, но я не мог сказать, давно ли мы оставили свое ночное убежище. Ручей мелел, и в нем появлялось все больше камней.
У одного из них Орсия остановилась.
— Здесь мы расстанемся, Кемок. А сейчас…
Она медленно развернула шарф. Неожиданно ее сознание закрылось для меня; думаю, в эти мгновение она была поглощена использованием собственной силы, вливала ее в шарф, чтобы упрочить связь между ним и той, что его носила. Очень долго шарф лежал на коленях девушки, на ее оборванном зеленом платье, а она продолжала держать стержень, как держат горящую свечу. Губи Орсии шевелились; может быть, она пела, но не слышно было ни слова.
Потом она взмахнула рогом, подцепила концом его ткань шарфа и протянула мне.
— Что могла, я сделала. Думай о своей Каттее, и посмотрим, что выйдет. Помни: это должна быть Каттея, с которой ты был теснее всего связан, даже если она осталась в прошлом.
Я взял полоску ткани, которая уже порвалась и поблекла, зажал ее в кулаке и постарался сделать, как посоветовала девушка.
Насколько далеко в прошлом та Каттея, с которой, как и с Килланом, мы были поистине одним целым? Не в Долине, не во время нашего путешествия в Эскор, не в те годы, которые она провела в тайном месте Мудрых женщин и которые мы с Килланом провели на границе. Год за годом я уходил в прошлое, пока не добрался до дней, проведенных в Эстфорде, мы тогда были еще детьми;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29