— Вам знакома эта леди? Марти взглянул на фотографию.
— Это же и есть Мадлен. Откуда вы все узнали?
Через мгновение изображение сменилось. На новой фотографии та же женщина лежала с перерезанным горлом в луже крови.
— Ее истинное имя — Коллия Азиз, — сказал Алекс. — Два дня назад ее нашли убитой около мусорного бака в Альтадене. Фекеш не дает своим жертвам ни единого шанса.
— Мистер Боббек, каким образом вы поддерживали связь с этой женщиной? — не удержался от вопроса Хармони.
— Звонить я ей должен был только в случае опасности. Она сама всегда выходила на связь со мной. Я никогда не слышал имени Фекеша и никогда не произносилась его фамилия.
— Вы работали только на Мадлен?
Марти кивнул и добавил:
— И каждый месяц на моем счете в банке появлялась еще одна тысяча долларов.
— А что случилось с Мишель?
— А… — протянул Марти. — Грифф, я узнал ее. Я позвонил Мадлен, но нарвался на автоответчик. Через час мне Мадлен перезвонила. Она внимательно меня выслушала и через сутки дала мне кассету с программой-су-первирусом, замаскированной под обычный агентский рапорт. Вирус должен был проникнуть в главный компьютер «Парка», самостоятельно найти нужный файл и стереть или испортить его.
Гриффин повернулся к Уэллсу:
— Такое возможно?
— Абсолютно, — кивнул Дуайт. — Это моя постоянная головная боль. Мы ведь еще не додумались защищать «Парк» об собственных агентов безопасности.
— Хорошо, Марти. Что было потом? Кстати, что Фекеш планирует натворить сейчас?
Марти часто заморгал.
— Сейчас?
Гриффин усмехнулся:
— Вы мелкая рыбешка. С какой стати Фекеш должен беречь вас?
— Я…
Алекс наклонился к самому лицу бывшего агента, не дав ему договорить.
— Замолчите. Я сам вам скажу. Фекешу нет никакого дела до такого безмозглого дерьма, как вы, Марти. Вы просто лишний свидетель, не более. Что у Фекеша сейчас на уме? Я думаю, теперь его волнует Проект «Барсум».
Марти побледнел.
— Об этом мне ничего неизвестно, — испуганно произнес он. — Но как, черт возьми, у этой стервы, оказались боевые патроны?
— Спросите об этом у мистера Фекеша, — зло ответил Гриффин. — А нам здесь больше делать нечего. Желаю скорейшего выздоровления, мистер Марти Боббек.
* * *
После посещения Марти все собрались в офисе Хармони.
Долгое молчание первым нарушил доктор Вэйл:
— Да… Это просто клубок какой-то. Наверное, мне лучше удалиться и еще раз хорошенько перепроверить игроков. Психологическая атмосфера вышла из-под контроля. Уповаю на Бога, чтобы не случилось чего-нибудь еще.
Гриффин театрально откашлялся и громко спросил:
— Мистер Вэйл, можно сказать вам пару слов?
Ярко-голубые глаза Вэйла сузились, превратившись в щелочки. Доктор ждал подвоха.
— Вы ее, кажется, узнали.
— Что?
Вэйл изобразил удивление.
— Вы должны были ее узнать. Восемь лет назад вы были в «Парке» и занимались тем же, чем и сейчас. Вы не могли не узнать Мишель, когда развлекали ее всевозможными психологическими тестами.
— Может быть, это покажется для вас странным, но я не узнал ее, — как можно более искренне ответил доктор.
Сэнди Хресла хмыкнула:
— Конечно, мистер Вэйл. Вы же не хотите этого признавать. Ведь это ваш промах.
Доктор собрался было что-то сказать, но его опередил Алекс.
— Я знаю, как все это было, — уставившись в потолок, начал шеф службы безопасности. — Восемь лет назад вам было так же на все наплевать, как и уважаемому мистеру Хармони. К тому же, Фекеш был для вас абсолютно недосягаем. К слову, такой же он почти и сейчас. Вам бы помочь Мишель, но доктора из Бригэм-Янга отговорили вас соваться в это дело. Старая история… Однако Мишель вернулась в «Ядерную зиму». У вас было два пути: разоблачить ее и поставить вопрос о ее удалении из игры официально или оставить все как есть и использовать ее в своих узкопрофессиональных целях. Например, как раздражитель, приманку или нарушитель спокойствия в довольно ровном коллективе. Результаты превзошли все ваши ожидания. Разве не так?
— Алекс, — покачал головой Вэйл, — я не знал, что вы такой выдумщик.
— А я, доктор, не знал, что ради своих странных, дурно попахивающих опытов вы готовы рискнуть карьерой в «Парке».
— Алекс, начнем с того, что Мишель была абсолютно здорова и вменяема.
— Не совсем, Вэйл, и вы это знали. Но вы не лучше всех тех хладнокровных и равнодушных существ о двух ногах, которых я постоянно встречаю. Боже мой, представляю, как вы обрадовались, когда я предложил вернуть эту женщину в игру!
— Вы все сказали? — подчеркнуто вежливо спросил Вэйл. — Извините, меня ждут дела.
— Это правда, черт возьми!
Окрик Гриффина застал доктора в дверях.
— Мы все делаем то, что можем, Алекс, — спокойно ответил Вэйл. Сейчас он выглядел на все шестьдесят четыре года. — Как вы сказали? «Хладнокровные и равнодушные»? Г-м-м… В офисе воцарилось долгое молчание.
Мысли в голове Алекса роились, не находя выхода.
— Дерьмо… — прошептал он.
Оглядев присутствующих, Алекс заметил, что и Уэллс поглядывает на дверь. Повернувшись к Дуайту, он сказал:
— Мистер Уэллс, что-то должно случиться. Не знаю где, но довольно скоро. Возможно, на Игровом Поле «А». Я это чувствую. Что-то случится… — Алекс подумал немного и добавил: — Мы еще не знаем, что именно и когда. Но помните об этом разговоре.
ГЛАВА 38
ИТОГИ
Гвен услышала громкий, усталый, но счастливый голос Джонни Уэлша:
— Привет, Робин! Для мертвого вы выглядите очень даже неплохо!
Боулз ответил на комплимент недавнего компаньона благодарным кивком. Гвен тоже нашла, что Боулз действительно выглядит недурно. Очевидно, после игры он всласть выспался и сейчас даже порозовел. Робина сопровождали две симпатичные молодые особы. Задрав вверх головы, девушки с интересом наблюдали за кадрами из недавней игры, демонстрирующихся на высоко подвешенных мониторах.
Гвен обняла своего Олли, наслаждаясь возвращением в цивилизованный мир. Она решила, что в ближайшие четыре недели — никаких игр.
Повернувшись к рядом сидящему доктору Вэйлу, Гвен спросила:
— А что вы думаете о Робине Боулзе? Вэйл вежливо рассмеялся, стараясь скрыть озабоченность:
— О Боулзе? Все данные говорят о тог что психически он идет на поправку.
— Хотелось бы услышать ваше мнение и других.
Вэйл взял Гвен за руку. Она и Олли поднялись из-за стола и прошли мимо игроков, приглашенных и прочего люда, хоть как-то связанного с Проектом «Барсум». За ними пoплелся и Вэйл.
«Интересно, — думала Гвен, — как бы отреагировали все эти сытые рожи, если бы я сорвала личину с этого благообразного старичка и представила бы его настоящие „ученые забавы“ ?
— С другой стороны… — что-то заискивающе объяснял Вэйл. В конце концов доктор потерял супругов из виду, но наткнулся на Джонни Уэлша, который развлекал у стойки бара подвыпившую Трианну. Вскоре к парочке подошел Олли с тремя стаканами содовой, а чуть позже к ним присоединилась и Гвен.
— Я люблю вас обоих, — искренне призналась Трианна, целуя то Гвен, то Олли. — Не знаю, почему, но я стала какой-то другой.
По щекам Трианны скатились блестящие бусинки слез.
— Это волшебство, — серьезно объяснил Олли. — Ведь мы окунулись в него с головой.
Вдруг Трианна заметила присутствие Вэйла.
— Я вас, кажется, никогда не видела.
— Норман Вэйл, — представился доктор. — Я из медицинской службы. Надеюсь, вы хорошо провели время?
— Отлично! — игриво ответила Трианна и взяла за руку Гвен. — Не возражаете, если я поговорю с этой леди?
— Ради Бога, — улыбнулся Олли.
Трианна отвела Гвен в сторону и быстро заговорила:
— Я просто хочу, чтобы вы знали. Последняя ночь была первой за весь год, когда мне не снились кошмары.
— Я так рада! — искренне восклинула Гвен.
— И еще я хочу сказать вам, что благодарна за то, что вы присматривали за мной, как за неразумным дитем. Возможно, я говорю глупости, но это от чистого сердца…
— Дорогая, — рассмеялась Гвен. — По сравнению с другими группами, с которыми мне приходилось работать, ваша — самая разумная и интересная.
Трианна попыталась улыбнуться, но у нее вышла какая-то жалкая гримаса.
— А что касается вас, — продолжала Гвен, — то вы здорово заставили плясать вокруг себя и Хеберта, и Кевина, и Джонни, и это несмотря на ваш избыточный вес. Но я думаю, вам все-таки лучше избавиться от лишних фунтов.
— Да, наверное… — вздохнула Гвен.
— Ах, дорогая… Разве это можно скрыть от другой женщины? Что у вас произошло? Вы не были готовы стать матерью?
Щеки Трианны стали пунцовыми.
— Хуже, — тихо сказала она. — Все родственники были против, и я решила избавиться от ребенка. Я заплатила огромную цену, — Трианна заплакала. — Я больше не могу иметь детей.
Гвен обняла собеседницу и ласково произнесла:
— Самое трудное — простить себя. Обещайте сделать это, если хотите меня отблагодарить.
— Я постараюсь, — ответила Трианна сквозь слезы. — Шарлей пригласила меня с Джонни в лабораторию, и мы приняли это приглашение.
— Мы?
— Мы, — твердо повторила Трианна и взглянула на, стоявшего у стойки бара Джонни Уэлша.
Гвен поймала себя на мысли, что ей почему-то сейчас трудно представить Джонни с копьем наперевес, разящим амартоков направо и налево.
— Что ж, счастливо вам обоим, — искренне пожелала она.
Подошедший Олли увел Гвен к столику, за которым сидели Макс, Мишель и Орсон. Чуть позже к ним присоединился и Вэйл.
За соседним столиком находилась Шарлей, а рядом с ней — вечно улыбающийся Йорнелл.
— И что это вы такой счастливый? — спросила Гвен у бывшего гвардейца.
— Да этот Уэллс, этот славный сукин сын, — не скрывал ликования Йорнелл. — Ему так понравилась моя игра, что теперь он не мыслит своего следующего сценария без моего участия.
На мониторах появился город-призрак, кишащий всякой нечистью. За всеми столиками шло активное обсуждение знакомого сюжета.
— По крайней мере, ты остался жив, — с укоризной бросил брату Макс.
Не остался безучастным и доктор Вэйл.
— Знаете, — обратился он к братьям, — я видел вашу игру и теперь считаю, что в подобные приключения надо чаще вовлекать близких родственников. Это создает неповторимую атмосферу в коллективе и укрепляет родственные узы.
— Я тоже так думаю, — согласился Макс. — У нас так и было: Орсон — это мозги, а я — мускулы, он — голова, а я — мотор.
Макс ткнул брата в плечо, и они весело ударили по рукам.
Гвен усмехнулась и обратила внимание на Мишель, которая, затаив дыхание, смотрела на мониторы. Заинтересовала Мишель и доктора Вэйла.
— Ну, Мишель, как поживаете? — небрежно спросил он.
— Прекрасно, — ответила бывшая Эвиана, повернув бесхитростное лицо к доктору. — Не стоит беспокоиться обо мне. Мистер Гриффин уже уговорил меня остаться здесь на недельку.
— Хорошо, — кивнул Вэйл. — Но если все-таки понадобится моя помощь…
— Я обязательно позвоню. Обещаю вам. Вэйл взглянул на Шарлей.
— Ну, а как вы себя чувствуете?
Шарлей вальяжно, закинув ногу за ногу, развалилась в кресле.
— Я немного переживаю. Никто так толком и не объяснил мне, что же все-таки случилось с Марти. Я думаю, что Мишель знает…
— Это дело органов безопасности, — сух перебил Вэйл.
— Вот то же самое говорит и мистер Гриффин, и Гвен с Олли. И Мишель как-то странно на меня смотрит, — вздохнула Шарлей.
Вместе с Вэйлом Гвен побродила по залу, поговорив с одними, выслушав мнение других.
— …Так себе… Всего лишь предварительные выводы об их психологическом состоянии, — прокомментировал доктор Вэйл. — Я должен знать состояние игроков, потому что это понадобится в ближайшие месяцы. Главное, что я хотел бы узнать, — кто больше пострадал от нервных и физических нагрузок: актеры или игроки. Особенно меня интересуют актеры.
— Зачем это вам? — поинтересовался Гвен.
— Мистер Хармони намекнул мне, что пора бы пересмотреть контракты кое с кем из ваших коллег.
На лице Гвен появилось выражение озабоченности.
Заиграла тихая музыка, и Трианна закружилась в танце с Джонни Уэлшем. Гвен остановила на этой паре взгляд. Да, в Трианне, думала она, конечно, несколько десятков фунтов лишнего веса, но это компенсируется чувственностью и живостью молодой женщины. Не мешало бы и Джонни сбросить лишний вес.
Гвен вспомнила Марти Боббека и поймала себя на мысли, что ей совершенно не хочется знать, чем закончится вся эта история. Она окинула взглядом зал, выхватила из присутствующих знакомые лица и улыбнулась.
Игра закончилась. Это была хорошая и поучительная игра. Некоторые игроки показали такие деловые и просто человеческие качества, что с ними смело можно было бы пуститься в настоящую авантюру.
Какие произошли сдвиги? Гвен решила, что шаг назад сделали Орсон Сэндс и Джонни Уэлш. Если бы Орсону предстояло встретиться с такими же трудностями в реальной жизни, то ему следовало бы основательно поработать над собой. У Робина Боулза, Френсиса Хеберта, Шарлей Дыола, Йорнелла прогресс налицо. Макс, Кевин, Трианна — это прорыв, большой успех.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38