– “Принято”.
Надпись исчезла, но через несколько секунд появилась другая:
– “Частотные помехи”.
Кирк уже хотел было дать “отбой”, но передумал и нажал одну из клавиш в правом нижнем углу пульта. Экран сменил цвет с зеленого на желтый и выдал надпись:
– “Задействована аварийная мощность”.
Усилив таким образом сигнал, капитан снова назвал себя и повторил вызов.
– “Контакт установлен”, – ответил компьютер. – “Частотные помехи”.
В ту же секунду Кирк почувствовал запах горящей пластмассы, и индикаторы на пульте стали гаснуть один за другим. “Так, – подумал он. – Вот теперь мышеловка точно захлопнулась!” В то же время он не отказывался от мысли, что сигнал все-таки мог дойти по адресу, если только ответ “Контакт установлен” не был вызван перегревом аппаратуры. В этом случае Ухура должна была засечь место, откуда послан сигнал. Кирк был уверен, что она следит за поступлением любой информации и не пропустит даже более слабую волну.
Хронометр высвечивал цифры 17:82. Оставалось только радоваться, что пульт вообще не загорелся от перегрузки. Кирк в сердцах двинул кулаком по шкафу, и тот встал на место. “Придется заказывать новую установку, – подумал он. – Эта что-то быстро выдохлась. Бред какой-то! Единственный раз решил выйти отсюда на связь, и на тебе!” Капитан разочарованно покачал головой и сказал:
– Баркли, можете курить, если желаете.
Не глядя ни на кого, Кирк вышел на улицу. Нужно было многое обдумать и, прежде всего, как теперь выбраться из долины. И как вообще выпутаться из создавшейся ситуации.
Некоторые флайеры были приспособлены для выхода за пределы атмосферы и совершать орбитальные полеты в течение нескольких часов. Но допотопный агрегат, доставивший их сюда, на такое вряд ли был способен. Он мог развить лишь дозвуковую скорость, и двигатель работал на кислороде. Кроме того, приходилось признать, что, сколько не ходи вокруг этого флайера, баки его полнее не станут. И Когли хорош! Не позаботился о дополнительном горючем на Космодроме Грегори.
Между тем приближалась ночь. После заката второго светила на небе зажглись яркие звезды, и Кирку вдруг захотелось увидеть закат солнца на Земле. Или хотя бы просто отыскать в небе созвездие Кассиопеи. Но было еще слишком светло, и рассмотреть удавалось лишь немногие звездные рисунки. Видна была Вега, Большая Медведица, три звезды пояса Ориона. Вскоре появились и другие знакомые точки: планеты системы Альфы Центавра. У самого Центавра не было спутника, а Кирку почему-то ужасно хотелось сейчас увидеть на темном ночном небосводе большую полную Луну. Наверняка это подняло бы ему настроение.
Кирк еще немного постоял, созерцая звезды, затем вернулся в дом. Зулу вовсю занимался приготовлением ужина. Он разогрел стерильные пакеты с едой и засунул в морозильную установку пиво. Хотя капитан не бывал в долине уже много лет, особое статическое поле, постоянно действовавшее на кухне, не позволяло продуктам испортиться или как-то изменить структуру. Поэтому на вкус они казались только что купленными. Как оказалось, продовольственных запасов в доме могло спокойно хватить всей компании не меньше чем на неделю.
Когли, с разрешения капитана, включил телевизионный транслятор с голографическим изображением. Недалеко от дома, на дереве, был установлен небольшой, но мощный локатор-приемник, однако теперь он не мог ничего поймать из-за отсутствия передающих спутников. Поэтому Сэм поставил одну из видеокассет, имевшихся в фильмотеке Кирка. Как и книги, все фильмы в доме имели историческую тематику или были вовсе антикварными. Баркли и его компания расселись кто где мог и начали смотреть одну из первых экранизаций романа “Машина времени”. Созданный в 1960-м году, фильм рассказывал об одном путешественнике во времени, перенесшемся в будущее и попавшем в Лондон накануне серьезного военного конфликта. Главного героя играл Род Тейлор, и, когда он появился в кадре, с ужасом наблюдая, как над городом расползается ядерный гриб и рушатся здания, Когли заворочался в кресле и пробормотал:
– Что-то нет у меня настроения такое смотреть.
– У меня, признаться, тоже, – поддержал его Баркли.
– Ну так не смотрите, – подал голос из соседней комнаты Кирк. – Зулу! Как там насчет ужина?
– Готово! Прошу к столу!
Все охотно поднялись с мест, направились в кухню и молча расселись вокруг стола.
После ужина Когли вызвался помогать Зулу убирать и мыть посуду. Баркли же вернулся в свое кресло и принялся сосредоточенно разглядывать ногти.
Время тянулось медленно, и народ начал откровенно зевать. Немного поразмыслив, Кирк предложил Зулу и Когли устроиться на своей кровати. Баркли он вручил спальный мешок, а остальным посоветовал приспосабливаться самостоятельно. Пройдясь по комнатам и убедившись, что все спят, Кирк взял из шкафа одну из книг, устроился в своей любимой кресле-качалке и углубился в чтение.
Глава 19
ЭНТЕРПРАЙЗ
На командном пункте “Энтерпрайза” царила тишина, нарушаемая лишь тихими сигналами датчиков. Астронавты занимались своими делами и казались абсолютно спокойными. Но на самом деле все обстояло иначе.
Ухура была не на шутку встревожена. Капитан утром не вышел на связь, и все попытки связаться с ним не увенчались успехом. Она несколько раз вызывала по коротковолновому передатчику кабинет президента, но всякий раз какой-то чиновник отвечал, что астронавты и высшее руководство Центавра проводят срочное совещание. Тревожить их нет никакой возможности, но если надо что-то передать, он с удовольствием это сделает.
Связистке это еще больше не понравилось. Она была убеждена, что капитан обязательно связался бы с кораблем, если бы только мог. И, следовательно, с ним что-то случилось.
Полушарие, над которым они находились, постепенно погружалось в ночь. Из динамиков по-прежнему не было слышно ничего, кроме потрескивания. Персональные коммуникаторы тоже не подавали признаков жизни, и, если капитан попал в беду, на корабле даже не могли узнать об этом, чтобы оказать помощь.
Транспортные челноки не функционировали, а “Колумб”, пилотируемый Чеховым, использовался как летающая амбулатория и грузовик, доставляющий оборудование и медикаменты в госпиталь Новых Афин. Если бы на “Энтерпрайзе” имелся еще один челнок, Ухура сама отправилась бы на Центавр, оставив вместо себя Скотта, и разобралась, что к чему. Но такой возможности не было, и она мучилась от неизвестности и бессилия.
Больше всего ее раздражало то, что все волнения могли оказаться напрасными и на самом деле все не так опасно, как кажется. Но чтобы это знать, нужно было иметь хоть какую-нибудь информацию. Может быть, Кирк не воспользовался передатчиком президента просто из-за того, что был занят и не чувствовал в этом острой нужды. Ведь “Энтерпрайзу” уже ничего не угрожало. И все же связистка чувствовала, что у капитана неприятности и именно поэтому он не вышел на связь.
После нескольких часов изнуряющего ожидания она уже готова была окончательно упасть духом. “Вот и попробуй в таких условиях оставаться за командира!” – чуть не плача, думала девушка. Будь Маккой на корабле, он наверняка что-нибудь посоветовал бы, но доктор улетел вместе со Споком. Постепенно Ухура начала думать о том, как будет жаловаться капитану Кирку и расскажет о всех своих переживаниях и волнениях. Это ее немного отвлекло, и неожиданно она пришла к решению. Если завтра к утру капитан не выйдет на связь, а администрация президента по-прежнему будет вешать на уши лапшу, Ухура решила начать самостоятельный поиск и, если потребуется, перекопать и растрясти всю эту планету, но отыскать Зулу и капитана. “Ох, и попляшут они у меня!” – подумала связистка и погрозила кулаком экрану.
***
Последние несколько суток Скотт и Макферсон практически не спали. И теперь, когда по корабельному времени наступило время сна, оба офицера, отвечавшие за святая святых корабля – за его двигатели, – по-прежнему работали. Главный инженер только что закончил починку последнего замыкающего контура в канале Джеффри, а его помощник все еще бился над одним из деланиевых клапанов, ответственных за подачу криоэмульсии на двигатели.
– Ну, как дела, сынок? – спросил Скотт своего друга.
Потомок кельтских королей недовольно фыркнул.
– Как всегда, упрямится! В верхней цепи прерывается фаза, и вся схема к черту отключается. Нудная, должен сказать, работенка, но результат, кажется, будет.
Инженер устало кивнул.
– В электронных системах еще остались кое-какие неполадки, но думаю, ребята справятся и без нас. Никогда не видел, чтобы наша бедная девочка так страдала.
"Бедной девочкой” Скотт называл силовую установку крейсера. Макферсон сочувственно улыбнулся.
– Мы можем ею гордиться. Любой другой корабль на месте “Энтерпрайза” уже давно бы превратился в облачко электронов, случись с ним подобные перипетии. А наша старушка изворачивалась, как черт, и все выдержала.
Скотт встал со стула, устало потянулся, распрямляя затекшую спину, и с гордостью сказал:
– Да! Я по-прежнему утверждаю, что “Энтерпрайз” – особый корабль. У него есть характер и, если хотите, даже душа!
– Угу. “Гагарин” этим не отличался. Не имел индивидуальности.
– Тут и говорить нечего! Это просто везение, что мы попали на “Энтерпрайз”, – Скотт задумчиво почесал за ухом. – “Гагарин” был действительно стандартным кораблем. Как-то раз на Земле я возвращался из Хитроу на родину, и мне совершенно было плевать, какая посудина меня туда доставит. У самолетов, как у большинства звездолетов, нет никаких индивидуальных особенностей. А у нашего, как бы это поточнее сказать… Есть стиль! Да, собственный стиль. И с этим приходится считаться даже капитану.
– Хм, пожалуй, ты прав!
Макферсон закрутил клеммы на деланиевом клапане, закрыл крышку и провел над ней поляризатором.
– Все! Кажется, хватит. Давай-ка испытаем.
Скотт набрал серию кодов на панели рядом с клапаном, и индикаторы дружно замигали ровным зеленым светом. Макферсон аж высунул язык от удовольствия и еще раз провел над крышкой поляризатором.
– Светлячки вы мои зелененькие! – нежно произнес он. – Короче, подача охлаждения в норме. Если клапан снова не начнет валять дурака, я могу с уверенностью сказать, что движок наш в полном порядке.
– Обидно, что нельзя то же самое сказать об установках искривления пространства, – сказал Скотт. – Но тут мы бессильны! Надо становиться в док и менять кристаллы. Ладно, до базы доберемся и на обычных двигателях, – он устало усмехнулся. – Но уж когда мы туда доберемся, я выгребу у них со склада все самое ценное! Девушку нашу будет не узнать!
Скотт похлопал ладонью по стене и добавил:
– Подарки она заслужила!
***
Досси Флорес снова дежурила одновременно на навигационном и рулевом постах. Сейчас, когда многие члены экипажа находились на Центавре, они с Питером Сидеракисом работали посменно.
– Лейтенант Ухура! – позвала Досси. – Индикаторы показывают, что анамезонные двигатели работают бесперебойно. Охлаждение в норме!
– Спасибо, Зоркий Глаз, – ответила связистка и направилась в сторону поста компьютерных систем, за которым сидел Скотт.
Главный инженер, подперев ладонью щеку, усиленно боролся с дремотой, делая вид, что следит за кофеваркой. Из-за выхода из строя многих бытовых систем ужин теперь приходилось готовить вручную, и в рубке в качестве стола использовался пульт Спока. Макферсон приволок откуда-то допотопную электрокофеварку, и все теперь относились к ней, как к величайшей ценности.
"Не знаю, чтобы я без кофе делала! – подумала Ухура, наливая себе шестую чашку. – Интересно, сколько времени я уже не сплю?” Вид у нее действительно был усталый, и даже немного припухли веки. Полчаса назад ей удалось украдкой вздремнуть в командирском кресле, но легче от этого не стало. На корабле имелся целый арсенал различных стимуляторов и антидепрессантов, но астронавты старались пользоваться ими только в критических случаях. Сейчас ситуация была не угрожающей и, чтобы не заснуть, Ухура использовала старое проверенное средство.
Сахарница оказалась пуста, и она подумала, пить ли кофе несладким или попросить принести еще сахара. Но прийти к какому-то решению не успела, так как на посту связи усиленно зазвучал сигнал транскосмической связи. Ухура удивилась, что Командование Звездного Флота выходит на связь в такое неурочное время и, поставив чашку, поспешила к пульту. Незадолго до этого она отпустила Сергея немного поспать.
Связистка торопливо надела наушники и включила прием.
– “Энтерпрайз” слушает! На линии лейтенант Ухура!
Но в ответ раздался только треск и привычное уже завывание.
– Крейсер Звездного Флота “Энтерпрайз” на связи! Находимся на орбите Альфы Центавра IV. Говорите, мы не слышим вас! Повторите вызов!
На мгновение ей показалось, что шум в наушниках стал тише и даже послышался чей-то голос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35