И снова нам повезло: корабль Т-лет, колониальная машина пришельцев, наверное, мог бы подняться из воды и взорвать пару-тройку городов. Но миллионы лет лежания на дне не прошли даром для органического полимера, пусть даже компоненты этого полимера не стыковались с пищевыми цепочками никаких земных организмов, долгие годы привели к разрушению множества важных модулей бортовых систем, пресекли тем самым возможность полномасштабной интервенции или колонизации. И это вкупе с тем, что стратегическое планирование акватоидных и тазотовских командиров было, мягко говоря, примитивным. И всё равно, та война была чуть ли не самой трудной из всех четырёх. По одной простой причине: водная среда оказалась крайне непривычной, а ведение под водой крупномасштабных военных действий настолько тяжелым, что паника первых поражений и неудач была поистине разрушительной. И всё же, финал вам известен.
– Давай следующий блок, – махнул министр помощнику. – Перед вами карта сектора активной внеземной горнодобывающей промышленной зоны. Так называемый пояс Рианнона. Вот эти восемь шаров с белыми центрами – это базы проекта на момент декабря 2067-го. Первоначально пришельцы поставили свои базы и рудничные комплексы вот здесь, – указка высветила красные сферы, тесной гроздью окружившие сферы баз землян с одного фланга. – После ряда удачных дальних перелётов и кинжальных выпадов ваших лэнсов, – Онищенко кивнул гостям, – эти системы, расположенные непосредственно возле черной дыры, сквозь которую шли материалы на постройку "Думсдэя", наконец, были очищены. Дальнейшие боевые действия были, в основном, такими же удачными глубокими рейдами в системы врага, так что, в конце концов, – на карте сменились несколько скоплений красных сфер, – сектор был фактически чист. За пределами пояса Рианнона ещё остаются опорные пункты пришельцев, но индустриальный потенциал их настолько низок, что до сих пор остаётся загадкой, каким образом им удалось переправить компоненты боевой станции к месту конструирования.
Онищенко повернулся к Джемару.
– Скажите, лаури Джемар, можно ли предположить, что этералы владели технологией пространственного плавления в электромагнитном коридоре? Кажется, так называется принцип движения, которым пользуются ферриане для межзвездных перелётов?
– Вряд ли, господин министр, – покачал головой Джемар, – разработка подобного двигателя, главным образом концепция М-коридора, могла бы так изменить системы вооружения наших врагов, что с одним "Теневиком", пилотируемым аэроном, не справился бы самый обученный лэнс.
– Спасибо, лаури, – улыбнулся министр. – Я задал этот вопрос, – пояснил он аудитории, – чтобы ещё раз подчеркнуть, насколько близко мы тогда были к провалу. Малейший перевес в технологических разработках мог превратить оккупационные силы этералов в неуничтожимую армаду, которой эти восемь баз не представляли бы никакой угрозы. Что мы смогли бы противопоставить врагу, будь у него чуть менее компактная дислокация военных объектов, а к тому же, чем бы с таким подходом мы помешали им, будь у них выход к точке конструирования где-то за пределами пояса Рианнона?
– Я могу предположить, – со скукой в голосе сказал Хейнс.
– Слушаю, – обернулся к нему Онищенко.
– Они бы нас просто в задницу отымели, но мы их победили! Герр министр, простите мне моё нетерпение, но все эти сравнительно-аналитические аспекты предыдущих войн для нас, участвовавших во всех из них, давно уже очевидны.
– Я знаю это, герр Байер, – сухо отрезал Онищенко, – но не вы одни будете в новом проекте. Из присутствующих здесь некоторые, вероятнее всего, будут работать с вами. Им тоже стоит раскрыть глаза на столь очевидные для вас восьмерых вещи.
Хейнс примирительно развёл руками.
– Анализ последнего столкновения, произошедшего здесь год назад, будет самым коротким. Помимо того, что это действительно была блестящая операция, подходящая по стилю под определение партизанской войны в условиях мирного военного противостояния… – такая реплика вызвала смешки оперативников. – Так вот, – подождав секунд двадцать, пока всё внимание снова будет сконцентрировано только на нём, министр продолжил. – В добавление к вышесказанному, бесспорным является тот факт, что враг не был готов к вторжению в мир с нашими условиями экосферы. Они не смогли бы тут выжить. Вместе с тем, во что они превратили свой мир, можно с уверенностью сказать: их вторжение было жестом отчаяния, но я не пытаюсь их оправдать. Просто опять я подчеркиваю, что ограниченность проекта, год назад это были рамки одного города, постоянно ставит нас на грань поражения. – Министр выдержал паузу. – Думаю, то, что я сейчас скажу, станет новым для всех. Сегодня, здесь и сейчас, я заявляю о ликвидации проекта.
По офису прошел дружный возглас удивления.
– Да, именно так. Однако, вот приказ о создании новой структуры, которая, – Онищенко помолчал, подняв со стола пачку пластпапира, – которая была спроектирована ещё до формирования проекта, извините за каламбур. Концепция проекта под названием ОЗИ была создана Алексом Дарком и Арнгу Вилл Джемаром.
Джемар во все глаза смотрел на министра, а у Алекса вообще отвисла челюсть.
– То есть вы хотите сказать, что отныне старый проект заменит наша ОЗИ? – медленно спросил Алекс.
– Да. Я в курсе, что план создания ОЗИ претерпевал изменения и дорабатывался по окончании каждой компании против пришельцев, и, наверное, даже хорошо, что он вступает в полную силу только сейчас, когда приказ Президента Федерации обязывает меня избавить человечество от опасностей предыдущего проекта в силу его ограниченности. Сообщаю вам, уважаемые оперативники ОЗИ, ибо с сегодняшнего дня вы являетесь таковыми, что вы можете в любой момент покинуть проект, вы можете делать всё, что сочтёте нужным и целесообразным, дабы защищать человечество о внешних, подчеркиваю, только внешних врагов. Вы можете набирать любые команды и обзаводиться любым оборудованием, которое позволит вам приобрести ваш баланс. Два условия, – министр сделал глоток из высокого матового стакана, предупредительно стоящего около него, – первое – вы выполняете законы Федерации, второе – в кратчайшие сроки отправляетесь на Файори. Мне кажется, и то, и другое вполне приемлемо.
– Да, это выполнимо, сэр, – ответил за всех Пауер. – Только, знаете ли, у нас нет достаточно средств для формирования проекта ОЗИ хотя бы в минимальной его конфигурации, как мы её себе видим.
– Мне известен этот факт, – вздохнул министр. – Правительство, учитывая ваши заслуги перед человечеством за последние десятилетия, снабдит вас средствами для реализации вашего проекта, предоставит специалистов и оборудование, в общем, можете рассчитывать на помощь в размере двадцати пяти миллионов элиров.
– Ни хрена себе! – не сдержался Хейнс, тут же замолкнув под осуждающими его эмоциональный всплеск взглядами товарищей. Хотя было заметно, что такая щедрость государства шокировала всю восьмёрку.
– Помимо этого, специальная правительственная комиссия, созданная в своё время, не станет проводить расследование с целью выяснить причину вашего повального долголетия. Мы можем предположить, с чем это связано, но этот факт мало что значит по сравнению с тем, что вы сделали для Земли. Всё, что было раньше, это ваше дело и дело вашей совести.
Джемар еле заметно побледнел, услышав слова министра. С ним всё было ясно сразу: ферриане живут в среднем раз в восемь дольше людей. А все вопросы, задаваемые ранее насчет того, почему и остальные семь первых участников проекта не только не постарели за более чем восемьдесят лет, прошедших со времени их вступления в проект, но и не получили сколь-нибудь существенных ранений и увечий, Джемар прояснял туманными фразами о влиянии биохимии ферриан на тех, с кем они близко общаются. На самом деле причина была вовсе не в биохимии, к тому же метаболизм людей мало отличается от феррианского, да и внешне эти расы очень похожи. Джемар, проживший на Земле более двухсот лет, загорел под лучами Солэнц, так он обычно произносил название Солнца, его кожа, первоначально имевшая зеленоватый оттенок, характерный для северной нации его планеты, теперь стала темной, почти как у латиноамериканских индейцев, а зелень стала практически незаметной. Отсутствие ушных раковин феррианин скрывал прической, явный недостаток растительности на теле везде, кроме верхней части головы и металлический блеск более мелких, чем у людей, зубов вообще трудно было заметить кому-либо, кроме тех, с кем Джемар часто общался. От друзей и сексуальных партнеров он редко скрывал своё истинное происхождение, несмотря на то, что знал, что его внешний вид и вкусы в повседневной жизни всё-таки не совсем привычны для людей. И от шестерых братьев по оружию, находящихся в других коридорах комплекса сидонийских пирамид, Джемар и Алекс не утаили содержания своей беседы с мозгом-компьютером этералов, который являлся в далёком 2000-ом центром управления первым вторжением.
… "Хроника первого вторжения"
19 сентября 2000 года, 10:00 по Гринвичу, Марс, Сидонийские пирамиды…
"Вы не можете нас уничтожить, вы часть нас самих", – нашептывал мозг двоим, стоящим в полумраке центрального зала комплекса Сидонии. Фиолетовые сполохи и пурпурные вспышки на стенах создавали поистине фантастичные оттенки на пульсирующей поверхности двухметрового шара инопланетного суперкомпьютера.
Алекс Дарк переступил через труп этерала, сплюнув на флюоресцирующий плащ и злобно пнув зажатую в серой худой конечности тяжелую плазменную винтовку.
– Ну, хорошо, если я не могу тебя убить, поскольку являюсь твоей частью, – устало усмехнулся он, прицеливаясь в мозг из бластерной ракетницы, – я попрошу об этом своего напарника. Он феррианин, ему ты не родня. Хотя, если честно, нет у меня к тебе родственных чувств, так что ты, падаль, просчитался, – размяв уже начинающие деревенеть от постоянного напряжения пальцы, Алекс сжал ими рукоять с пусковой пластиной. Большой палец приготовился наклонить инопланетный курок, который выпустит в цель заряд мощностью в двести десять грамм тротила, находящийся внутри тридцатисантиметрового реактивного снаряда.
"Феррианин… Я помню историю… Мы сражались… сотни миллионов лет назад с вашими предками… Но мы не победили, хотя и не проиграли…"
Алекс удивленно посмотрел на Джемара.
– Подожди, – Джемар махнул рукой в тяжелой антигравитационной броне, – убить его мы успеем всегда, может, лучше попробовать его подчинить или склонить к сотрудничеству.
"Мы можем договориться… я не стану готовить новых воинов на битву… Вместе мы сможем покорить всю вселенную…"
– Хорошо, – медленно проговорил Алекс Дарк, опуская оружие. Зная Джемара, он был уверен, что не жалость и не мягкосердечие заставили феррианина предложить пощадить тварь.
– Мы можем уйти сейчас. Но если снова начнется то, что тут было полчаса назад, – проговорил Джемар, – пеняй на себя.
– Вот-вот, – добавил Алекс, никогда не отличавшийся особенным состраданием, – я тебя живьем на кусочки порежу.
Мозг молчал. Контролируемые им воины убили двоих ребят из группы, прорвавшейся внутрь комплекса. Теперь тут осталась только восьмерка ветеранов. Ещё шестеро, как только комплекс вычистили от врагов, отправились наверх, к поверхности Марса. Оставленный у пирамид "Мститель" охранялся двумя автоматическими боевыми платформами с плазменной пушкой и бластерными ракетными снарядами, да ещё двумя оперативниками, получившими серьезные, но не смертельные ранения в первой фазе штурма. Шестёрка должна была наладить оборону периметра, установить связь с Землёй и повторно прочесать лабиринты пирамид, выискивая оставшихся врагов. Им же вменялось в обязанность демонтировать и транспортировать на "Мститель" наиболее ценные артефакты.
– Звено "Альфа", это Дарк, – вышел на связь Алекс, – позиция уровень три, азимут 10:00, встречаемся через пятнадцать минут. Режим "пять".
Режим "пять" означал минимальную боеготовность, учитывая, что явные очаги сопротивления подавлены, но рекомендуется все равно быть начеку.
– Пойдём, обсудим с ребятами, – махнул Алекс Джемару.
– Ты знаешь, что попросить за пощаду? – феррианин кивнул на серо-зелёный шар.
– Пока ещё не решил, – признался Алекс.
– А вот я знаю, – Джемар передернул затвор своего плазмера – единственного предмета из родного мира, сохранившегося у него, – Историю помню и я, слышишь, мразь?
"Слышу…" – донеслось из шара.
– Ну, вы тут пообщайтесь, а я пойду к ребятам, – резюмировал Алекс, – Справишься?
– Нет проблем. Он беспомощный, как личинка жука.
– Неплохое сравнение. – Алекс подошёл к лифту, – я вернусь через полчасика. Да и остальных захвачу. Держись тут и особо не буйствуй. Псионика у тебя о-го-го, не то, что у меня, но всё-таки.
– Всё нормально.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81