С того времени многое изменилось в топографии города, но, вероятно, по такой же узкой, как и теперь, восточной улице двигалась скорбная процессия в пасхальную пятницу четырнадцатого нисана тридцатого года.
Обессиленный бессонной ночью, душевными муками и жестоким бичеванием, Христос изнемогал и падал под тяжестью Своего креста. Чтобы ускорить продвижение, воины задержали одного крестьянина, идущего с поля, и заставили его нести крест Спасителя. Когда печальная процессия подошла к городским воротам, здесь уже собралась большая толпа народа. Послышались рыдания женщин. Они были почти единственными, кто без боязни выражал свое сочувствие и скорбь при виде страшной процессии и кроткого Назарянина, ведомого на позорную казнь. Обернувшись к плачущим женщинам, Христос с грустью произнес: «Дочери иерусалимские! Не плачьте обо Мне, но плачьте о себе и о детях ваших! Потому что скоро придут дни, когда будут говорить: счастливы те женщины, у которых нет детей» [*].
В эти предсмертные часы Душа Спасителя глубоко скорбела при мысли о печальной судьбе Иерусалима и еврейского народа, отвергшего своего Мессию.
Наконец процессия прибыла на лобное место, называемое Голгофой, которая представляла собой гладкий холм, напоминавший человеческий череп.
Агнец Божий добровольно взошел на Всемирный Жертвенник, чтобы отдать Себя на мучения и позорную смерть за весь человеческий род, ибо «так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него не погиб, но имел жизнь вечную» (Ин. 3: 16). Нам никогда не постигнуть до конца всей глубины Божественной Жертвенной Любви к человеческому роду, совершенный на Голгофе. Поэтому «да молчит всякая плоть человеча» и да стоит она перед этой тайной Жертвенной Любви «со страхом и трепетом».
Распятие и Крестная смерть Иисуса-Агнца Божия. Мф. 27: 34-50; Мк. 15: 23-37; Лк. 23: 33-46; Ин. 19: 18-30
Перед распятием осужденным предложили выпить вино, смешанное со смирною. Этот напиток был наркотическим и несколько смягчал нестерпимую боль распятия. Но Спаситель мира не пожелал ни смягчения страданий, ни потемнения сознания во время принесения Своей великой Жертвы. Он отказался от вина и в полном сознании готовился встретить смерть, надвигающуюся на Него.
Распятие — один из самых мучительных видов казни, которые измыслила человеческая жестокость. Руки и ноги осужденного прибивались, а иногда привязывались к столбу и перекладинам креста. Чтобы тело не упало с креста, для ног делали подпорку. В таком положении осужденного обрекали на медленное и мучительное умирание. Иногда по нескольку дней он мучился под палящими лучами солнца, томимый невыносимой жаждой и нестерпимой болью от ран на руках и ногах, которые разрывались и увеличивались под тяжестью тела. Из-за неестественного положения тела кровообращение нарушалось, мутилось сознание. Страдающий, призывал на помощь смерть, но она медлила...
И вот к такой жестокой казни был приговорен евреями Мессия, Сын Божий.
Палачи сорвали с Иисуса одежду и растянули Его на кресте. Когда Его руки и ноги прибивали ко кресту, Он молился за Своих распинателей: «Отче, прости им, ибо не знают, что делают». Да! Если бы Христос был понят и признан человечеством, Он никогда не был бы распят. Но это не могло произойти, так как мир во зле лежит. Силы ада на земле не могут терпеть Добра, Мира, Любви.
По повелению Пилата над головой Спасителя была прибита надпись на трех языках — еврейском, греческом и латинском — «Иисус Назорей, Царь Иудейский». Первосвященники возражали правителю против такой надписи, но на этот раз Пилат проявил свою твердость и ответил иудеям: «Что я написал, то написал». Он был раздражен поведением иудейского духовенства и Синедриона и этой надписью хотел унизить их. Была в этой надписи и посмертная дань уважения необыкновенному Осужденному. Пилат отдавал Ему честь.
По сторонам Христа распяли двух разбойников. Так исполнилось предсказание древнего пророчества: «И к злодеям причтен» (Ис. 53: 12).
Окончив казнь, воины стали делить между собой одежды Христа. Они разорвали их по швам, а затем разделили на четыре части. Хитон же Христов не имел швов, он весь был соткан (вероятно, руками Божией Матери) сверху донизу. Не желая портить его, воины бросили о нем жребий. И здесь с поразительной точностью исполнилось пророчество о Христе псалмопевца Давида: «Делят ризы Мои между собою и об одежде Моей бросают жребий» (Пс. 21: 19).
Тем временем первосвященники, старейшины и фарисеи торжествовали свою победу. Наконец-то они заставили замолчать ненавистного им Галилеянина. Желая причинить Христу еще большее мучение, они насмехались над Ним и говорили: «Других спасал, а Себя Самого не может спасти. Если Он Царь Израилев, пусть теперь сойдет с креста, и тогда уверуем в Него», уповал на Бога; пусть теперь избавит Его, если Он угоден Ему. Ибо Он сказал: Я Божий Сын. В этих словах первосвященников слышался голос диавола, который некогда искушал Христа в пустыне.
Было девять часов утра. Недалеко от Голгофы стали появляться прохожие. Некоторые останавливались и с холодным любопытством наблюдали за казнью. Кто-то узнавал Иисуса и злорадно кричал:?»... разрушающий храм и в три дня созидающий! спаси Себя Самого... сойди с креста?»
Огромная праздная толпа народа окружала Голгофу. Она наслаждалась страданиями Праведника, доставляя Ему еще большие мучения. Кругом была ненависть, злоба и месть...
Ни римские палачи, ни первосвященники, предавшие на смерть Царя Иудейского, не понимали того, что совершалось на Голгофе, над Кем издевались они, стоя у креста.
Между тем над Иерусалимом и Голгофой с двенадцати часов дня начала сгущаться тьма. Казалось, само солнце скрылось, чтобы не видеть безумия сынов человеческих. А они продолжали глумиться. Глумились солдаты, глумились священники, глумилась праздная толпа. Даже один из распятых разбойников издевался над Сыном Божиим.
И вот в это время среди всеобщего ликования зла и неправды на Голгофе совершилось чудо, раздался осуждающий голос второго разбойника, который висел справа от Спасителя. Благодать коснулась сердца этого человека, и он, умирая на кресте, воскрес для новой жизни. Внезапно он стал останавливать своего товарища, который вместе с толпой оскорблял Христа. Затем, обратившись к Спасителю, он сказал Ему: «Помяни меня, Господи, когда придешь в Царствие Твоё» Этим исповеданием разбойник не только показал свою глубокую веру в распинаемого Мессию, но и обличил всех Его распинателей и хулителей.
Измученный и умирающий Христос и на кресте был Царем. Запекшиеся уста Его разомкнулись, и Он, до сих пор молчавший, сказал благоразумному разбойнику: «Истинно говорю тебе, ныне же будешь со Мною в раю». Так мог ответить только Царь и Владыка Царства Небесного.
В это время к самому подножию креста Христова подошел апостол Иоанн с Божией Матерью. Та, Которая сподобилась стать Матерью Сына Божия, страдала вместе с Ним на Голгофе. «Жено, — с любовью обратился к Своей Матери Ее умирающий Сын. И указывая глазами на Иоанна, сказал Ей: «се, сын Твой?» Потом, обращаясь к любимому ученику, произнес: «се, Матерь твоя». Так Сам Господь усыновил Иоанна, а в лице его и весь человеческий род Божией Матери. С этого времени Иоанн взял Пресвятую Деву к себе в дом и заботился о Ней до конца Ее жизни.
Близился третий час дня. Тьма все больше сгущалась. Страдания Спасителя достигли предела. Страшные предсмертные муки охватили Его Душу. Отец как будто оставил Сына, отвергнутого и отягощенного грехами всего человечества: «Элои, Элои! ламма савахфани? — Боже Мой, Боже Мой, для чего Ты Меня оставил?» — воскликнул Иисус. Христос, Агнец Божий, взял на Себя ответ за все зло, совершенное всеми людьми на протяжении всех веков, поэтому Он и ощутил на кресте всю глубину богооставленности, весь ужас безблагодатного состояния, всю боль адских мук.
Господа стала томить нестерпимая предсмертная жажда. Смерть близилась, сознание мутилось.
«Жажду» — проговорил Он. Тогда один из воинов, движимый состраданием, быстро взял трость с губкой, смоченной в уксусе, и поднес ее к иссохшим губам Спасителя. Вкусив немного уксуса, Спаситель произнес: «Совершилось?» Среди мрака послышался сильный подземный гул, и начала колебаться почва Голгофы. В этот момент стоявшие при кресте услышали громкое восклицание Сына Божия: «Отче! В руки Твои предаю Дух Мой». Голова Его склонилась на грудь, и Сын Человеческий умер.
Агнец Божий, предназначенный от создания мира, принес Себя во всемирную жертву. Жертвенная Любовь Христа победила власть тьмы и силу диавола. Христос страдал и умер, чтобы человека оживить для вечной жизни с Богом.
После распятия и смерти. Мф. 27: 51- 56; Мк. 15: 38-41; Лк. 23: 45-49
Если человеческие сердца были равнодушны к страданиям и смерти Сына Божия, то природа протестовала против такого безумия сынов человеческих. Тьма, а затем землетрясение отрезвили кровожадных распинателей. Смущенная и испуганная толпа стала поспешно расходиться с позорного места казни Великого Праведника. Все почувствовали, что совершилось что-то грозное и непоправимое. Многие иудеи с покаянным чувством били себя в грудь. Даже римский сотник, стоявший у креста и наблюдавший за последними минутами жизни Иисуса, невольно воскликнул: «Истинно Человек Сей был Сын Божий».
Но вот грозные явления природы прекратились. Голгофа опустела. По городу стали распространяться страшные слухи о том, что землетрясение повредило храм, и завеса, отделявшая Святая Святых от Святилища, разорвалась сверху донизу. Это событие знаменовало завершение Ветхого Завета и установление нового отношения человека к Богу. Святая Святых, веками скрытое от народа, теперь открыто предстало перед смущенными взорами людей.
Приближался праздник пасхальной субботы. Чтобы не омрачить субботнего покоя, первосвященники просили Пилата ускорить смерть осужденных и снять их тела с крестов. Пилат дал согласие, и воины ударами палиц добили еще живых разбойников, перебив им голени. Христос был мертв, однако воины захотели удостовериться в этом. Один из них пронзил грудь Умершего копьем. Из образовавшейся раны «истекла кровь и вода». Сомнения не было: Царь Иудейский был мертв. Так римский воин довершил то беззаконие, которое совершили евреи над своим Мессией. Зло излило на Христа всю свою адскую силу... Но оно не победило Его. Даже мертвый Он был страшен аду.
Наступал субботний день. Недалеко от стен Иерусалима на фоне потемневшего неба высился контур креста Спасителя мира. Но отныне это позорное орудие казни станет знамением искупления, символом жертвенной любви Бога к человеческому роду.
Погребение. Мф. 27: 57-66; Мк. 15: 42-47; Лк. 23: 50-55: Ин. 19: 38-42
Преступники, осужденные Синедрионом, погребались без всяких почестей: их тела бросались в общую могилу. Поэтому Тело Христа должно было разделить общую участь тел казненных разбойников. Но в это время к Пилату пришел тайный ученик Христа, член Синедриона Иосиф Аримафейский. Он не был соучастником в осуждении Иисуса и теперь явился к правителю, прося у него разрешения достойно погрести Тело Царя Иудейского. Узнав о смерти Христа, Пилат разрешил Иосифу похоронить тело своего Учителя.
На Голгофе к Иосифу присоединился еще один тайный ученик Христа Никодим. Он принес благовония, которыми пропитали купленную Иосифом плащаницу. Затем эти два ученика сняли с креста Тело Спасителя и, поспешно, так как наступала суббота, приготовили его к погребению, как это требовалось по иудейскому обычаю.
Возле Голгофы находился сад, в котором имелась высеченная новая гробница, принадлежавшая Иосифу Аримафейскому. Сюда оба ученика и перенесли Тело Учителя. Они положили Тело Умершего в гробницу, а вход в нее привалили большим камнем. Мария Магдалина и другие женщины издалека смотрели на это торопливое погребение и решили после окончания субботнего покоя прийти к гробнице и помазать дорогое Тело Учителя благовониями.
Первосвященники были очень довольны, что они, хотя и с великим трудом и множеством хлопот, все же так быстро и окончательно расправились с Галилейским Пророком. Теперь по всем уставам закона Моисеева они могли торжественно праздновать великую субботу. Однако что-то мешало им. На душе было не совсем спокойно. Неужели, думали они, друзья и последователи Галилеянина сдались без сопротивления. Не будут ли они продолжать дело казненного Учителя? И как же они, блюстители закона, оставили гроб без охраны? Да еще в то время, как Пилат выдал Тело Иисуса изменникам Синедриона — Иосифу и Никодиму. Это их волновало. Они решили нарушить покой субботы и немедленно идти к Пилату. «Господин, — сказали они ему, — мы вспомнили, что обманщик Тот, еще будучи в живых, сказал: после трех дней воскресну; итак, прикажи охранять гроб до третьего дня, чтобы ученики Его, придя ночью, не украли Его и не сказали народу:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
Обессиленный бессонной ночью, душевными муками и жестоким бичеванием, Христос изнемогал и падал под тяжестью Своего креста. Чтобы ускорить продвижение, воины задержали одного крестьянина, идущего с поля, и заставили его нести крест Спасителя. Когда печальная процессия подошла к городским воротам, здесь уже собралась большая толпа народа. Послышались рыдания женщин. Они были почти единственными, кто без боязни выражал свое сочувствие и скорбь при виде страшной процессии и кроткого Назарянина, ведомого на позорную казнь. Обернувшись к плачущим женщинам, Христос с грустью произнес: «Дочери иерусалимские! Не плачьте обо Мне, но плачьте о себе и о детях ваших! Потому что скоро придут дни, когда будут говорить: счастливы те женщины, у которых нет детей» [*].
В эти предсмертные часы Душа Спасителя глубоко скорбела при мысли о печальной судьбе Иерусалима и еврейского народа, отвергшего своего Мессию.
Наконец процессия прибыла на лобное место, называемое Голгофой, которая представляла собой гладкий холм, напоминавший человеческий череп.
Агнец Божий добровольно взошел на Всемирный Жертвенник, чтобы отдать Себя на мучения и позорную смерть за весь человеческий род, ибо «так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него не погиб, но имел жизнь вечную» (Ин. 3: 16). Нам никогда не постигнуть до конца всей глубины Божественной Жертвенной Любви к человеческому роду, совершенный на Голгофе. Поэтому «да молчит всякая плоть человеча» и да стоит она перед этой тайной Жертвенной Любви «со страхом и трепетом».
Распятие и Крестная смерть Иисуса-Агнца Божия. Мф. 27: 34-50; Мк. 15: 23-37; Лк. 23: 33-46; Ин. 19: 18-30
Перед распятием осужденным предложили выпить вино, смешанное со смирною. Этот напиток был наркотическим и несколько смягчал нестерпимую боль распятия. Но Спаситель мира не пожелал ни смягчения страданий, ни потемнения сознания во время принесения Своей великой Жертвы. Он отказался от вина и в полном сознании готовился встретить смерть, надвигающуюся на Него.
Распятие — один из самых мучительных видов казни, которые измыслила человеческая жестокость. Руки и ноги осужденного прибивались, а иногда привязывались к столбу и перекладинам креста. Чтобы тело не упало с креста, для ног делали подпорку. В таком положении осужденного обрекали на медленное и мучительное умирание. Иногда по нескольку дней он мучился под палящими лучами солнца, томимый невыносимой жаждой и нестерпимой болью от ран на руках и ногах, которые разрывались и увеличивались под тяжестью тела. Из-за неестественного положения тела кровообращение нарушалось, мутилось сознание. Страдающий, призывал на помощь смерть, но она медлила...
И вот к такой жестокой казни был приговорен евреями Мессия, Сын Божий.
Палачи сорвали с Иисуса одежду и растянули Его на кресте. Когда Его руки и ноги прибивали ко кресту, Он молился за Своих распинателей: «Отче, прости им, ибо не знают, что делают». Да! Если бы Христос был понят и признан человечеством, Он никогда не был бы распят. Но это не могло произойти, так как мир во зле лежит. Силы ада на земле не могут терпеть Добра, Мира, Любви.
По повелению Пилата над головой Спасителя была прибита надпись на трех языках — еврейском, греческом и латинском — «Иисус Назорей, Царь Иудейский». Первосвященники возражали правителю против такой надписи, но на этот раз Пилат проявил свою твердость и ответил иудеям: «Что я написал, то написал». Он был раздражен поведением иудейского духовенства и Синедриона и этой надписью хотел унизить их. Была в этой надписи и посмертная дань уважения необыкновенному Осужденному. Пилат отдавал Ему честь.
По сторонам Христа распяли двух разбойников. Так исполнилось предсказание древнего пророчества: «И к злодеям причтен» (Ис. 53: 12).
Окончив казнь, воины стали делить между собой одежды Христа. Они разорвали их по швам, а затем разделили на четыре части. Хитон же Христов не имел швов, он весь был соткан (вероятно, руками Божией Матери) сверху донизу. Не желая портить его, воины бросили о нем жребий. И здесь с поразительной точностью исполнилось пророчество о Христе псалмопевца Давида: «Делят ризы Мои между собою и об одежде Моей бросают жребий» (Пс. 21: 19).
Тем временем первосвященники, старейшины и фарисеи торжествовали свою победу. Наконец-то они заставили замолчать ненавистного им Галилеянина. Желая причинить Христу еще большее мучение, они насмехались над Ним и говорили: «Других спасал, а Себя Самого не может спасти. Если Он Царь Израилев, пусть теперь сойдет с креста, и тогда уверуем в Него», уповал на Бога; пусть теперь избавит Его, если Он угоден Ему. Ибо Он сказал: Я Божий Сын. В этих словах первосвященников слышался голос диавола, который некогда искушал Христа в пустыне.
Было девять часов утра. Недалеко от Голгофы стали появляться прохожие. Некоторые останавливались и с холодным любопытством наблюдали за казнью. Кто-то узнавал Иисуса и злорадно кричал:?»... разрушающий храм и в три дня созидающий! спаси Себя Самого... сойди с креста?»
Огромная праздная толпа народа окружала Голгофу. Она наслаждалась страданиями Праведника, доставляя Ему еще большие мучения. Кругом была ненависть, злоба и месть...
Ни римские палачи, ни первосвященники, предавшие на смерть Царя Иудейского, не понимали того, что совершалось на Голгофе, над Кем издевались они, стоя у креста.
Между тем над Иерусалимом и Голгофой с двенадцати часов дня начала сгущаться тьма. Казалось, само солнце скрылось, чтобы не видеть безумия сынов человеческих. А они продолжали глумиться. Глумились солдаты, глумились священники, глумилась праздная толпа. Даже один из распятых разбойников издевался над Сыном Божиим.
И вот в это время среди всеобщего ликования зла и неправды на Голгофе совершилось чудо, раздался осуждающий голос второго разбойника, который висел справа от Спасителя. Благодать коснулась сердца этого человека, и он, умирая на кресте, воскрес для новой жизни. Внезапно он стал останавливать своего товарища, который вместе с толпой оскорблял Христа. Затем, обратившись к Спасителю, он сказал Ему: «Помяни меня, Господи, когда придешь в Царствие Твоё» Этим исповеданием разбойник не только показал свою глубокую веру в распинаемого Мессию, но и обличил всех Его распинателей и хулителей.
Измученный и умирающий Христос и на кресте был Царем. Запекшиеся уста Его разомкнулись, и Он, до сих пор молчавший, сказал благоразумному разбойнику: «Истинно говорю тебе, ныне же будешь со Мною в раю». Так мог ответить только Царь и Владыка Царства Небесного.
В это время к самому подножию креста Христова подошел апостол Иоанн с Божией Матерью. Та, Которая сподобилась стать Матерью Сына Божия, страдала вместе с Ним на Голгофе. «Жено, — с любовью обратился к Своей Матери Ее умирающий Сын. И указывая глазами на Иоанна, сказал Ей: «се, сын Твой?» Потом, обращаясь к любимому ученику, произнес: «се, Матерь твоя». Так Сам Господь усыновил Иоанна, а в лице его и весь человеческий род Божией Матери. С этого времени Иоанн взял Пресвятую Деву к себе в дом и заботился о Ней до конца Ее жизни.
Близился третий час дня. Тьма все больше сгущалась. Страдания Спасителя достигли предела. Страшные предсмертные муки охватили Его Душу. Отец как будто оставил Сына, отвергнутого и отягощенного грехами всего человечества: «Элои, Элои! ламма савахфани? — Боже Мой, Боже Мой, для чего Ты Меня оставил?» — воскликнул Иисус. Христос, Агнец Божий, взял на Себя ответ за все зло, совершенное всеми людьми на протяжении всех веков, поэтому Он и ощутил на кресте всю глубину богооставленности, весь ужас безблагодатного состояния, всю боль адских мук.
Господа стала томить нестерпимая предсмертная жажда. Смерть близилась, сознание мутилось.
«Жажду» — проговорил Он. Тогда один из воинов, движимый состраданием, быстро взял трость с губкой, смоченной в уксусе, и поднес ее к иссохшим губам Спасителя. Вкусив немного уксуса, Спаситель произнес: «Совершилось?» Среди мрака послышался сильный подземный гул, и начала колебаться почва Голгофы. В этот момент стоявшие при кресте услышали громкое восклицание Сына Божия: «Отче! В руки Твои предаю Дух Мой». Голова Его склонилась на грудь, и Сын Человеческий умер.
Агнец Божий, предназначенный от создания мира, принес Себя во всемирную жертву. Жертвенная Любовь Христа победила власть тьмы и силу диавола. Христос страдал и умер, чтобы человека оживить для вечной жизни с Богом.
После распятия и смерти. Мф. 27: 51- 56; Мк. 15: 38-41; Лк. 23: 45-49
Если человеческие сердца были равнодушны к страданиям и смерти Сына Божия, то природа протестовала против такого безумия сынов человеческих. Тьма, а затем землетрясение отрезвили кровожадных распинателей. Смущенная и испуганная толпа стала поспешно расходиться с позорного места казни Великого Праведника. Все почувствовали, что совершилось что-то грозное и непоправимое. Многие иудеи с покаянным чувством били себя в грудь. Даже римский сотник, стоявший у креста и наблюдавший за последними минутами жизни Иисуса, невольно воскликнул: «Истинно Человек Сей был Сын Божий».
Но вот грозные явления природы прекратились. Голгофа опустела. По городу стали распространяться страшные слухи о том, что землетрясение повредило храм, и завеса, отделявшая Святая Святых от Святилища, разорвалась сверху донизу. Это событие знаменовало завершение Ветхого Завета и установление нового отношения человека к Богу. Святая Святых, веками скрытое от народа, теперь открыто предстало перед смущенными взорами людей.
Приближался праздник пасхальной субботы. Чтобы не омрачить субботнего покоя, первосвященники просили Пилата ускорить смерть осужденных и снять их тела с крестов. Пилат дал согласие, и воины ударами палиц добили еще живых разбойников, перебив им голени. Христос был мертв, однако воины захотели удостовериться в этом. Один из них пронзил грудь Умершего копьем. Из образовавшейся раны «истекла кровь и вода». Сомнения не было: Царь Иудейский был мертв. Так римский воин довершил то беззаконие, которое совершили евреи над своим Мессией. Зло излило на Христа всю свою адскую силу... Но оно не победило Его. Даже мертвый Он был страшен аду.
Наступал субботний день. Недалеко от стен Иерусалима на фоне потемневшего неба высился контур креста Спасителя мира. Но отныне это позорное орудие казни станет знамением искупления, символом жертвенной любви Бога к человеческому роду.
Погребение. Мф. 27: 57-66; Мк. 15: 42-47; Лк. 23: 50-55: Ин. 19: 38-42
Преступники, осужденные Синедрионом, погребались без всяких почестей: их тела бросались в общую могилу. Поэтому Тело Христа должно было разделить общую участь тел казненных разбойников. Но в это время к Пилату пришел тайный ученик Христа, член Синедриона Иосиф Аримафейский. Он не был соучастником в осуждении Иисуса и теперь явился к правителю, прося у него разрешения достойно погрести Тело Царя Иудейского. Узнав о смерти Христа, Пилат разрешил Иосифу похоронить тело своего Учителя.
На Голгофе к Иосифу присоединился еще один тайный ученик Христа Никодим. Он принес благовония, которыми пропитали купленную Иосифом плащаницу. Затем эти два ученика сняли с креста Тело Спасителя и, поспешно, так как наступала суббота, приготовили его к погребению, как это требовалось по иудейскому обычаю.
Возле Голгофы находился сад, в котором имелась высеченная новая гробница, принадлежавшая Иосифу Аримафейскому. Сюда оба ученика и перенесли Тело Учителя. Они положили Тело Умершего в гробницу, а вход в нее привалили большим камнем. Мария Магдалина и другие женщины издалека смотрели на это торопливое погребение и решили после окончания субботнего покоя прийти к гробнице и помазать дорогое Тело Учителя благовониями.
Первосвященники были очень довольны, что они, хотя и с великим трудом и множеством хлопот, все же так быстро и окончательно расправились с Галилейским Пророком. Теперь по всем уставам закона Моисеева они могли торжественно праздновать великую субботу. Однако что-то мешало им. На душе было не совсем спокойно. Неужели, думали они, друзья и последователи Галилеянина сдались без сопротивления. Не будут ли они продолжать дело казненного Учителя? И как же они, блюстители закона, оставили гроб без охраны? Да еще в то время, как Пилат выдал Тело Иисуса изменникам Синедриона — Иосифу и Никодиму. Это их волновало. Они решили нарушить покой субботы и немедленно идти к Пилату. «Господин, — сказали они ему, — мы вспомнили, что обманщик Тот, еще будучи в живых, сказал: после трех дней воскресну; итак, прикажи охранять гроб до третьего дня, чтобы ученики Его, придя ночью, не украли Его и не сказали народу:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40