склоненном над ней. Дрожащими руками она прижала пальцы Истии к своим вискам, будто умоляя уменьшить мучительную боль.
– Что случилось? Почему я не могу контролировать своё сознание? – прошептала Дэймия, и по её лицу потекли слезы бессилия.
– Ты крайне перенапряглась, уничтожая Содана, – поведала Истия. – Но ты всё-таки сделала это, ты же знаешь.
– Я ничего не помню, – простонала Дэймия, моргая, чтобы смахнуть слезы с глаз.
– Это помнит каждый Талант в ФТиТ.
– Ох, моя голова! Она совершенно пуста, но ведь я что-то должна сделать, Истия. – Дэймия попыталась приподняться, но снова рухнула на кровать. – Я что-то должна сделать, только не могу вспомнить что.
– Всё, что ты должна была сделать, ты уже сделала, моя дорогая. Ты перенесла тяжелую травму и сейчас должна отдыхать, – говорила Истия нарочито монотонно, чтобы успокоить Дэймию, как в детстве.
Нежные руки гладили девушку по лицу, и Дэймия радовалась тому облегчению, которое они принесли ей. Каждое прикосновение, казалось, уменьшало страшную боль в её голове.
– Я сейчас снова усыплю тебя, родная.
Дэймия почувствовала, как в её руку вонзается холодная игла.
– Мы все гордимся тобой, но сейчас ты должна спать. Только сон поможет тебе снова вернуть твои ментальные силы.
Дэймия ощутила в горле холодный едкий привкус лекарства, который уже начал оказывать воздействие.
Ей показалось, что прошло лишь мгновение, когда настойчивая мысль вновь безжалостно разбудила её.
– Я не могу понять, что происходит, – донесся до неё голос Истии. Но на этот раз он не досаждал её воспаленному сознанию. – Последней дозы было бы достаточно, чтобы усыпить целый город.
– Она о чем-то беспокоится и, возможно, не сможет уснуть до тех пор, пока не выяснит это. Нужно разбудить её и узнать, в чем дело.
Второй голос принадлежал мужчине. Она с облегчением поняла, что это отец. Потом девушка почувствовала, как кто-то легко ударил её по лицу, и, открыв глаза, увидела наклонившегося к ней отца.
– Папа!.. – умоляюще проговорила она – но не потому, что он ударил её, а потому, что хотела дать ему понять, что ей нужно.
– Дэймия, родная, – прошептал Джефф с такой любовью и гордостью, что она почти потеряла ту ускользавшую мысль, которую пыталась удержать.
Тело её сильно напряглось, чтобы передать ментальное сообщение всего на несколько сантиметров. И это её блестящее сознание, способное легко пересекать световые года! Однако ей все же удалось установить контакт с сознанием отца, чтобы рассказать ему о своем преступлении.
«Ларак и Афра! Они были передо мной в фокусе. Я убила их, когда пыталась уничтожить Содана. Я должна была убить их, потому что я сейчас жива!»
За спиной у Джеффа она услышала плач матери и восклицание Истии.
– Нет, нет, – мягко возразил Джефф, покачивая головой. Он взял её руки в свои и прислонил ко лбу, чтобы она могла почувствовать искренность его слов. – Ты ни в чем не виновата, моя дорогая девочка. Да, ты извлекла силу из Ларак-фокуса, чтобы уничтожить Содана, и тебе это удалось. Только ты была способна нанести такой мощный удар! Более того, если бы ты не отбросила нас с такой силой, то Содан мог бы уничтожить всех Праймов ФТиТ.
Это подтвердит и твоя мать.
Дэймия услышала, как Ровена что-то пробормотала рядом.
– Но сейчас я ничего не слышу. – Против своей воли Дэймия заплакала. – Разве я потеряла свою ментальную силу?
– Разумеется, нет. – Ровена отодвинула Джеффа в сторону и опустилась на колени у кровати дочери. Она нежно гладила её по голове, отбрасывая волосы с залитого слезами лица. – Понимаешь, ты спасла нас всех. Ты на самом деле сделала это.
Истия мягко, но уверенно отстранила Ровену от края кровати.
– Ты должна ещё немного поспать, Дэймия, – приказала она немного строго, но Дэймия не уступила её настоянию.
– Я должна узнать все, что произошло, – настойчиво повторила девушка.
Она уловила обрывок какого-то воспоминания. – Я помню… Содан нанес нам последний удар. – Она закрыла глаза, внезапно вспомнив, как попыталась перехватить и отразить этот удар. – Ларак погиб, – сказала она печально. – И Афра тоже. Я не смогла их защитить.
– Афра жив, – твердо возразила Ровена.
– А Ларак нет. Почему Ларак? – всхлипнула Дэймия, отчаянно пытаясь выяснить, что ещё скрывают от неё.
– Он был фокусом, Дэймия, – вздохнув, пояснила Ровена. – Мы планировали, что фокусом будет Афра, думали использовать его опыт, но тут вступила в действие старая связь между тобой и Лараком. Ты пыталась защитить Ларака, но он не смог получить от тебя достаточно защитных сил.
Мы с отцом тоже пытались прикрыть его, но он был фокусом, а ты знаешь, что обратное прохождение ментальных сил практически невозможно. Без твоей помощи мы не смогли бы даже вовремя прикрыть Афру. Сила сознания Содана была громадна.
Дэймия перевела взгляд с матери на отца и поняла, что та говорит правду. И все же они что-то скрывали от неё.
– Вы рассказали мне не все, – еле-еле сказала она, пытаясь побороть ужасную усталость и действие снотворного.
– Хорошо, – вмешался Джефф и взял её на руки. – Кажется, с твоим слухом ничего серьезного не случилось, но тогда я не понимаю, почему ты не слышишь его храпа. Все уже давно ходят с затычками в ушах, – добавил он и понес дочь по коридору.
Затем он распахнул одну из дверей так, чтобы она могла увидеть, что происходит в комнате. Над постелью горел ночник, освещающий неподвижное лицо Афры с глубокими морщинами от усталости и боли. Не доверяя своему зрению, Дэймия прикоснулась к его сознанию, и то горестное ментальное бормотание, которое ей удалось уловить, стало для неё достаточным подтверждением, что душа Афры всё ещё обитает в этом измученном теле.
– Дэймия! Не делай этого! – прорычал отец и быстро унес её обратно.
– Больше не буду, но я должна была! – всхлипнула она, и ужасная боль сжала её мозг.
– Ты не должна делать этого, пока снова не обретешь былую силу.
И она была беспомощна перед тремя сознаниями, которые, объединившись, погрузили её в сон.
* * *
В самых дальних уголках сознания Дэймии заворочался настойчивый шепот, который и пробудил её от восстановительного сна. Девушка невольно съежилась, ожидая возвращения боли, но с удивлением обнаружила только небольшой дискомфорт в своем состоянии. Тогда она решила провести эксперимент и попыталась подавить остаток боли, и та сразу же исчезла.
Невероятно довольная своим успехом, Дэймия села в кровати. Была ночь, легкий ветерок доносил до неё запахи, в которых она узнала ароматы Денеба.
Она потянулась, и её ногу схватило судорогой.
«Бог мой, неужели меня никто не поворачивал целый месяц? – спросила она сама у себя и отметила, что её ментальный тон снова стал уверенным и твердым. Она легла на спину и задумалась. – Бедная Дэймия, с тех пор, как ты встретилась с тем ужасным чужим сознанием, ты превратилась в Т-4. Или в Т-9? Т-3? – Дэймия попыталась прикинуть, какая из ступеней подойдет ей теперь, но затем отбросила все эти мысли. – Ты непроходимая идиотка. Не узнаешь, пока не попробуешь».
Осторожно, но без особого усилия она «прощупала» весь дом и посчитала пульс у двоих спавших неподалеку от неё. Пульс Афры был очень слабым. «Но он есть!» – с триумфом подумала Дэймия. Этот факт заставил её вспомнить о другом, более печальном.
Девушка выскользнула из кровати и подошла к окну. Она уже поняла, что её и Афру в глубоком сне переправили на Денеб в лесной домик Истии. Окно комнаты выходило на поляну. Взгляд перешёл от лужайки, заросшей травой, к ручейку, пробегавшему неподалеку, а затем к опушке начинавшегося за ручьем леса. Когда она увидела там что-то белое и продолговатое, её взгляд остановился. Инстинкт подсказал ей, что это могила Ларака. Мысль о его смерти, о том, что его прикосновение покинуло её навсегда, внезапно сломила Дэймию. Она всхлипывала, кусая костяшки пальцев и прижимая руки к груди, чтобы подавить горестные рыдания.
Внезапно из ночи и тишины до неё снова донесся тот шепот, который разбудил её. Она напрягла все силы, чтобы определить этот звук, но тот растаял прежде, чем она смогла его уловить.
Решительно спрятав свою боль в самый далекий уголок души, она задумалась. Джефф и Ровена твердили, что она не виновата в смерти брата и травме Афры. Но она сама знает, что была слишком занята собой, была ослеплена своими фантазиями о том, что Содан – это Принц на белом коне, её рыцарь в цилиндрической броне.
Какая же она испорченная, эгоистичная, высокомерная гордячка, требующая привилегий, которых не заслужила, наград, оценить которых не могла…
Снова шепот, слабый, но немного более уверенный. С криком радости Дэймия выбежала из комнаты и помчалась по коридору. Подбежав к двери, она ухватилась за притолоку, чтобы успокоить дыхание, а затем остановилась на пороге.
У неё снова перехватило дыхание, когда она поняла, что Афра сидит. Он смотрел на неё и улыбался какой-то недоверчивой улыбкой.
– Ты звал меня, – прошептала она наполовину вопрос, наполовину утверждение.
– Да, как инвалид, – ответил он с грустной полуулыбкой. – Мне кажется, что я не могу «дотянуться» даже за края кровати.
– Не делай этого. Больно, – быстро сказала она, входя в комнату и робко останавливаясь в ногах его кровати.
На лице Афры появилась болезненная гримаса, и он потер виски.
– Я знаю, что это больно, но у меня такое ощущение, что я потерял равновесие в своем мозгу, – признался он прерывистым обеспокоенным голосом. – Даже когда я был ребенком, мое сознание и то было более уравновешено.
– Разреши мне? – немного натянуто попросила она, внезапно почувствовав робость.
Закрыв глаза, Афра кивнул.
Осторожно присев на кровать, Дэймия легко приложила кончики пальцев к его вискам и так деликатно коснулась его сознания, как это могла делать только она. Афра замер от боли, и Дэймия очень быстро установила блок, невзирая на то, чего это стоило её собственному выздоровлению. Она снимала боль, применяя в нужных зонах оздоровляющую ментальную анестезию. Вдруг она ревниво заметила, что кто-то уже пытался залечить повреждения Афры.
«У Истии… тоже… очень деликатное… прикосновение», – старательно и медленно направил он ей свою мысль.
– Ох, Афра! – воскликнула Дэймия, ощутив волну боли в его сознании, которую вызвало произнесение одной-единственной фразы. – Но ты не сжег навсегда свои ментальные силы. Ты не инвалид. Я бы никогда не позволила тебе им стать. Ты будешь таким же сильным, как всегда. Я помогу тебе.
Афра наклонился, приблизил к ней своё лицо, а его глаза загорелись желтым огнем.
– Ты поможешь? – спросил он низким напряженным голосом, вглядываясь в её лицо. – Как, Дэймия?
Её пальцы нервно комкали одеяло, и она не могла оторвать взгляд от Афры, который вдруг очень изменился. Дэймия пыталась определить, в чем же заключается это неожиданное, тревожащее её изменение. Она не могла прибегнуть к ментальному прикосновению, и впервые в жизни смотрела на него только физическим зрением. И увидела его совершенно другим. Очень мужественным! Вот в чем было дело. В один момент Афра превратился в поразительно мужественного человека.
Она с ужасом подумала, как долго на ощупь искала превосходящее её сознание – сознание, которое потребовало бы её уважения и восхищения, которое могло вести её за собой и поддерживать её с пониманием и симпатией. А это сознание всегда было рядом! Каждый раз, когда она нуждалась в нем – на Денебе, на Каллисто, везде, где бы она ни была.
Только она не искала его.
– Дэймия! Потеряла дар речи? – поддразнил её Афра своим нежным тенором.
Она кивнула и почувствовала, как его теплые пальцы сомкнулись на её нервно комкающей одеяло руке. И тут же ощутила сильное чувственное влечение.
– Так ты желал меня даже тогда, на Каллисто, когда пренебрег мной? Ведь так? Так ведь? Ты просто ждал… и ждал… Чего? Ты всегда был нужен мне, Афра! Всегда! Почему ты думал, я была так одинока? – Слова сами рвались из неё.
С тихим триумфальным смехом Афра притянул к себе девушку и положил её голову себе на плечо.
– Близость рождает презрение? – спросил он, нежно поддразнивая её тем, что повторил её собственные слова.
– Как же ты сумел?.. Т-3… и смог скрыть… – продолжала она, кипя от негодования.
– Близость также рождает определенные навыки, Дэймия. – Он хмыкнул и легко удержал её в своих объятиях, несмотря на притворные попытки высвободиться. Но и физически он был сильнее, чем она себе представляла, и это тоже восхитило её.
– Ты и это твое отстраненное отношение. Когда ты отверг меня на Каллисто, я была уверена, что это из-за мамы…
– Твоя мать для меня – то же, чем был для тебя Содан, – сурово сказал Афра, когда она посмотрела на него, пораженная его резким тоном.
Затем выражение его лица снова изменилось, а руки конвульсивно сжались, когда он наклонился, чтобы страстно поцеловать её.
– Возможно, Содан и любил тебя по-своему, Дэймия, – прошептал ей на ухо Афра, – но моя любовь понравится тебе гораздо больше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54
– Что случилось? Почему я не могу контролировать своё сознание? – прошептала Дэймия, и по её лицу потекли слезы бессилия.
– Ты крайне перенапряглась, уничтожая Содана, – поведала Истия. – Но ты всё-таки сделала это, ты же знаешь.
– Я ничего не помню, – простонала Дэймия, моргая, чтобы смахнуть слезы с глаз.
– Это помнит каждый Талант в ФТиТ.
– Ох, моя голова! Она совершенно пуста, но ведь я что-то должна сделать, Истия. – Дэймия попыталась приподняться, но снова рухнула на кровать. – Я что-то должна сделать, только не могу вспомнить что.
– Всё, что ты должна была сделать, ты уже сделала, моя дорогая. Ты перенесла тяжелую травму и сейчас должна отдыхать, – говорила Истия нарочито монотонно, чтобы успокоить Дэймию, как в детстве.
Нежные руки гладили девушку по лицу, и Дэймия радовалась тому облегчению, которое они принесли ей. Каждое прикосновение, казалось, уменьшало страшную боль в её голове.
– Я сейчас снова усыплю тебя, родная.
Дэймия почувствовала, как в её руку вонзается холодная игла.
– Мы все гордимся тобой, но сейчас ты должна спать. Только сон поможет тебе снова вернуть твои ментальные силы.
Дэймия ощутила в горле холодный едкий привкус лекарства, который уже начал оказывать воздействие.
Ей показалось, что прошло лишь мгновение, когда настойчивая мысль вновь безжалостно разбудила её.
– Я не могу понять, что происходит, – донесся до неё голос Истии. Но на этот раз он не досаждал её воспаленному сознанию. – Последней дозы было бы достаточно, чтобы усыпить целый город.
– Она о чем-то беспокоится и, возможно, не сможет уснуть до тех пор, пока не выяснит это. Нужно разбудить её и узнать, в чем дело.
Второй голос принадлежал мужчине. Она с облегчением поняла, что это отец. Потом девушка почувствовала, как кто-то легко ударил её по лицу, и, открыв глаза, увидела наклонившегося к ней отца.
– Папа!.. – умоляюще проговорила она – но не потому, что он ударил её, а потому, что хотела дать ему понять, что ей нужно.
– Дэймия, родная, – прошептал Джефф с такой любовью и гордостью, что она почти потеряла ту ускользавшую мысль, которую пыталась удержать.
Тело её сильно напряглось, чтобы передать ментальное сообщение всего на несколько сантиметров. И это её блестящее сознание, способное легко пересекать световые года! Однако ей все же удалось установить контакт с сознанием отца, чтобы рассказать ему о своем преступлении.
«Ларак и Афра! Они были передо мной в фокусе. Я убила их, когда пыталась уничтожить Содана. Я должна была убить их, потому что я сейчас жива!»
За спиной у Джеффа она услышала плач матери и восклицание Истии.
– Нет, нет, – мягко возразил Джефф, покачивая головой. Он взял её руки в свои и прислонил ко лбу, чтобы она могла почувствовать искренность его слов. – Ты ни в чем не виновата, моя дорогая девочка. Да, ты извлекла силу из Ларак-фокуса, чтобы уничтожить Содана, и тебе это удалось. Только ты была способна нанести такой мощный удар! Более того, если бы ты не отбросила нас с такой силой, то Содан мог бы уничтожить всех Праймов ФТиТ.
Это подтвердит и твоя мать.
Дэймия услышала, как Ровена что-то пробормотала рядом.
– Но сейчас я ничего не слышу. – Против своей воли Дэймия заплакала. – Разве я потеряла свою ментальную силу?
– Разумеется, нет. – Ровена отодвинула Джеффа в сторону и опустилась на колени у кровати дочери. Она нежно гладила её по голове, отбрасывая волосы с залитого слезами лица. – Понимаешь, ты спасла нас всех. Ты на самом деле сделала это.
Истия мягко, но уверенно отстранила Ровену от края кровати.
– Ты должна ещё немного поспать, Дэймия, – приказала она немного строго, но Дэймия не уступила её настоянию.
– Я должна узнать все, что произошло, – настойчиво повторила девушка.
Она уловила обрывок какого-то воспоминания. – Я помню… Содан нанес нам последний удар. – Она закрыла глаза, внезапно вспомнив, как попыталась перехватить и отразить этот удар. – Ларак погиб, – сказала она печально. – И Афра тоже. Я не смогла их защитить.
– Афра жив, – твердо возразила Ровена.
– А Ларак нет. Почему Ларак? – всхлипнула Дэймия, отчаянно пытаясь выяснить, что ещё скрывают от неё.
– Он был фокусом, Дэймия, – вздохнув, пояснила Ровена. – Мы планировали, что фокусом будет Афра, думали использовать его опыт, но тут вступила в действие старая связь между тобой и Лараком. Ты пыталась защитить Ларака, но он не смог получить от тебя достаточно защитных сил.
Мы с отцом тоже пытались прикрыть его, но он был фокусом, а ты знаешь, что обратное прохождение ментальных сил практически невозможно. Без твоей помощи мы не смогли бы даже вовремя прикрыть Афру. Сила сознания Содана была громадна.
Дэймия перевела взгляд с матери на отца и поняла, что та говорит правду. И все же они что-то скрывали от неё.
– Вы рассказали мне не все, – еле-еле сказала она, пытаясь побороть ужасную усталость и действие снотворного.
– Хорошо, – вмешался Джефф и взял её на руки. – Кажется, с твоим слухом ничего серьезного не случилось, но тогда я не понимаю, почему ты не слышишь его храпа. Все уже давно ходят с затычками в ушах, – добавил он и понес дочь по коридору.
Затем он распахнул одну из дверей так, чтобы она могла увидеть, что происходит в комнате. Над постелью горел ночник, освещающий неподвижное лицо Афры с глубокими морщинами от усталости и боли. Не доверяя своему зрению, Дэймия прикоснулась к его сознанию, и то горестное ментальное бормотание, которое ей удалось уловить, стало для неё достаточным подтверждением, что душа Афры всё ещё обитает в этом измученном теле.
– Дэймия! Не делай этого! – прорычал отец и быстро унес её обратно.
– Больше не буду, но я должна была! – всхлипнула она, и ужасная боль сжала её мозг.
– Ты не должна делать этого, пока снова не обретешь былую силу.
И она была беспомощна перед тремя сознаниями, которые, объединившись, погрузили её в сон.
* * *
В самых дальних уголках сознания Дэймии заворочался настойчивый шепот, который и пробудил её от восстановительного сна. Девушка невольно съежилась, ожидая возвращения боли, но с удивлением обнаружила только небольшой дискомфорт в своем состоянии. Тогда она решила провести эксперимент и попыталась подавить остаток боли, и та сразу же исчезла.
Невероятно довольная своим успехом, Дэймия села в кровати. Была ночь, легкий ветерок доносил до неё запахи, в которых она узнала ароматы Денеба.
Она потянулась, и её ногу схватило судорогой.
«Бог мой, неужели меня никто не поворачивал целый месяц? – спросила она сама у себя и отметила, что её ментальный тон снова стал уверенным и твердым. Она легла на спину и задумалась. – Бедная Дэймия, с тех пор, как ты встретилась с тем ужасным чужим сознанием, ты превратилась в Т-4. Или в Т-9? Т-3? – Дэймия попыталась прикинуть, какая из ступеней подойдет ей теперь, но затем отбросила все эти мысли. – Ты непроходимая идиотка. Не узнаешь, пока не попробуешь».
Осторожно, но без особого усилия она «прощупала» весь дом и посчитала пульс у двоих спавших неподалеку от неё. Пульс Афры был очень слабым. «Но он есть!» – с триумфом подумала Дэймия. Этот факт заставил её вспомнить о другом, более печальном.
Девушка выскользнула из кровати и подошла к окну. Она уже поняла, что её и Афру в глубоком сне переправили на Денеб в лесной домик Истии. Окно комнаты выходило на поляну. Взгляд перешёл от лужайки, заросшей травой, к ручейку, пробегавшему неподалеку, а затем к опушке начинавшегося за ручьем леса. Когда она увидела там что-то белое и продолговатое, её взгляд остановился. Инстинкт подсказал ей, что это могила Ларака. Мысль о его смерти, о том, что его прикосновение покинуло её навсегда, внезапно сломила Дэймию. Она всхлипывала, кусая костяшки пальцев и прижимая руки к груди, чтобы подавить горестные рыдания.
Внезапно из ночи и тишины до неё снова донесся тот шепот, который разбудил её. Она напрягла все силы, чтобы определить этот звук, но тот растаял прежде, чем она смогла его уловить.
Решительно спрятав свою боль в самый далекий уголок души, она задумалась. Джефф и Ровена твердили, что она не виновата в смерти брата и травме Афры. Но она сама знает, что была слишком занята собой, была ослеплена своими фантазиями о том, что Содан – это Принц на белом коне, её рыцарь в цилиндрической броне.
Какая же она испорченная, эгоистичная, высокомерная гордячка, требующая привилегий, которых не заслужила, наград, оценить которых не могла…
Снова шепот, слабый, но немного более уверенный. С криком радости Дэймия выбежала из комнаты и помчалась по коридору. Подбежав к двери, она ухватилась за притолоку, чтобы успокоить дыхание, а затем остановилась на пороге.
У неё снова перехватило дыхание, когда она поняла, что Афра сидит. Он смотрел на неё и улыбался какой-то недоверчивой улыбкой.
– Ты звал меня, – прошептала она наполовину вопрос, наполовину утверждение.
– Да, как инвалид, – ответил он с грустной полуулыбкой. – Мне кажется, что я не могу «дотянуться» даже за края кровати.
– Не делай этого. Больно, – быстро сказала она, входя в комнату и робко останавливаясь в ногах его кровати.
На лице Афры появилась болезненная гримаса, и он потер виски.
– Я знаю, что это больно, но у меня такое ощущение, что я потерял равновесие в своем мозгу, – признался он прерывистым обеспокоенным голосом. – Даже когда я был ребенком, мое сознание и то было более уравновешено.
– Разреши мне? – немного натянуто попросила она, внезапно почувствовав робость.
Закрыв глаза, Афра кивнул.
Осторожно присев на кровать, Дэймия легко приложила кончики пальцев к его вискам и так деликатно коснулась его сознания, как это могла делать только она. Афра замер от боли, и Дэймия очень быстро установила блок, невзирая на то, чего это стоило её собственному выздоровлению. Она снимала боль, применяя в нужных зонах оздоровляющую ментальную анестезию. Вдруг она ревниво заметила, что кто-то уже пытался залечить повреждения Афры.
«У Истии… тоже… очень деликатное… прикосновение», – старательно и медленно направил он ей свою мысль.
– Ох, Афра! – воскликнула Дэймия, ощутив волну боли в его сознании, которую вызвало произнесение одной-единственной фразы. – Но ты не сжег навсегда свои ментальные силы. Ты не инвалид. Я бы никогда не позволила тебе им стать. Ты будешь таким же сильным, как всегда. Я помогу тебе.
Афра наклонился, приблизил к ней своё лицо, а его глаза загорелись желтым огнем.
– Ты поможешь? – спросил он низким напряженным голосом, вглядываясь в её лицо. – Как, Дэймия?
Её пальцы нервно комкали одеяло, и она не могла оторвать взгляд от Афры, который вдруг очень изменился. Дэймия пыталась определить, в чем же заключается это неожиданное, тревожащее её изменение. Она не могла прибегнуть к ментальному прикосновению, и впервые в жизни смотрела на него только физическим зрением. И увидела его совершенно другим. Очень мужественным! Вот в чем было дело. В один момент Афра превратился в поразительно мужественного человека.
Она с ужасом подумала, как долго на ощупь искала превосходящее её сознание – сознание, которое потребовало бы её уважения и восхищения, которое могло вести её за собой и поддерживать её с пониманием и симпатией. А это сознание всегда было рядом! Каждый раз, когда она нуждалась в нем – на Денебе, на Каллисто, везде, где бы она ни была.
Только она не искала его.
– Дэймия! Потеряла дар речи? – поддразнил её Афра своим нежным тенором.
Она кивнула и почувствовала, как его теплые пальцы сомкнулись на её нервно комкающей одеяло руке. И тут же ощутила сильное чувственное влечение.
– Так ты желал меня даже тогда, на Каллисто, когда пренебрег мной? Ведь так? Так ведь? Ты просто ждал… и ждал… Чего? Ты всегда был нужен мне, Афра! Всегда! Почему ты думал, я была так одинока? – Слова сами рвались из неё.
С тихим триумфальным смехом Афра притянул к себе девушку и положил её голову себе на плечо.
– Близость рождает презрение? – спросил он, нежно поддразнивая её тем, что повторил её собственные слова.
– Как же ты сумел?.. Т-3… и смог скрыть… – продолжала она, кипя от негодования.
– Близость также рождает определенные навыки, Дэймия. – Он хмыкнул и легко удержал её в своих объятиях, несмотря на притворные попытки высвободиться. Но и физически он был сильнее, чем она себе представляла, и это тоже восхитило её.
– Ты и это твое отстраненное отношение. Когда ты отверг меня на Каллисто, я была уверена, что это из-за мамы…
– Твоя мать для меня – то же, чем был для тебя Содан, – сурово сказал Афра, когда она посмотрела на него, пораженная его резким тоном.
Затем выражение его лица снова изменилось, а руки конвульсивно сжались, когда он наклонился, чтобы страстно поцеловать её.
– Возможно, Содан и любил тебя по-своему, Дэймия, – прошептал ей на ухо Афра, – но моя любовь понравится тебе гораздо больше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54