Я тоже кричал, я знаю, но то, что неслось из моего
рта, больше походило на звериный вой. Я бросился бежать. Спасти свою шкуру
можно было только одним способом: наступая на трупы, вгоняя их в жидкую
грязь. И, ступая по лицам, я слышал, как некоторые начинали давиться,
захлебываться, пускать пузыри. Всех этих ребят я знал, как родных
братьев... но в ту минуту они были для меня лишь кусками мяса. Я бежал.
Над полем появился вертолет огневой поддержки, чуток пострелял... так я и
выбрался. Один. - Прайс нагнулся и придвинул лицо к лицу своего
собеседника. - И лучше б тебе поверить, что всякий раз, как я закрываю
глаза, я оказываюсь в Наме, на том самом рисовом поле. Лучше б тебе
поверить, что те, кого я там бросил, не упокоились с миром. Так что,
мистер Патрульный, свои соображения насчет Вьетнама и то, что ты, дескать,
за нами "не поспел", держи при себе. А я чтоб этой чуши не слышал! Усек?
Деннис сидел очень тихо. Он не привык, чтобы с ним так говорили,
пусть даже ветераны Вьетнама, и я увидел, как по его лицу прошла тень
гнева.
Трясущимися руками Прайс достал из кармана джинсов маленькую
бутылочку и вытряхнул из нее на стойку пару синих с оранжевым капсул.
Проглотив обе капсулы вместе с глотком кофе, он закрутил крышечку и снова
убрал флакончик. В тусклом свете его лицо казалось почти пепельным.
- Я знаю, что вам пришлось тяжко, ребята, - сказал Деннис, - но это
не повод выказывать неуважение к закону.
- К закону, - повторил Прайс. - Ага. Ну как же. Херня.
- Здесь есть женщины и дети, - напомнил я. - Выбирайте выражения.
Прайс поднялся. Он смахивал на скелет, обтянутый кожей, которой было
самую малость больше, чем нужно.
- Мистер, я больше тридцати шести часов не спал. Нервы ни к черту. Я
никому не хочу неприятностей, но когда какой-то болван говорит, что все
понимает, охота приложить его по зубам, да так, чтоб он ими подавился...
тот, кто там не был, не имеет права делать вид, будто что-то понимает. -
Он коротко глянул на Рэя, Линди и детишек. - Прощу прощенья, ребята. Я не
хотел доставлять вам хлопоты. Сколько с меня, друг?
Деннис медленно соскользнул с табуретки и теперь стоял руки в боки.
- Погоди. - Он снова говорил "полицейским" голосом. - Коли ты
думаешь, что я выпущу тебя отсюда под кайфом после таблеток и
неотоспавшегося, ты сбрендил. Я не желаю отскребать тебя от дороги.
Прайс не обратил на него ни малейшего внимания. Он вынул из бумажника
пару долларов и положил на стойку. Я к ним не притронулся.
- Эти пилюли помогут мне не заснуть, - сказал Прайс. - Как только я
окажусь на дороге, все будет в ажуре.
- Парень, я не отпустил бы тебя, даже если б стоял белый день и в
небе ни облачка. Мне чертовски неохота чистить дорогу после аварии, в
которую ты попадешь. Да брось. Почему б тебе не поехать с нами в
"Холидэй-Инн" и...
Прайс мрачно рассмеялся.
- Мистер Патрульный, мотель - последнее место, где тебе хотелось бы
меня видеть. - Он наклонил голову набок. - Пару дней назад я побывал в
одном флоридском мотеле и, кажется, оставил в своем номере небольшой
кавардак. Дай пройти.
- В одном флоридском мотеле? - Деннис нервно облизал нижнюю губу. - О
чем ты толкуешь, черт тебя возьми?
- О кошмарах и реальности, мистер Патрульный. О точке их пересечения.
Пару ночей назад они пересеклись в одном мотеле. Я не собирался спать. Я
только хотел немного полежать, отдохнуть, но я не знал, что они появятся
так быстро. - В уголках губ Прайса играла издевательская усмешка, но глаза
смотрели страдальчески. - Тебе ни к чему, чтобы я останавливался в
"Холидэй-Инн", мистер Патрульный. Ей-богу, ни к чему. А теперь
посторонись.
Я увидел, что ладонь Денниса легла на рукоятку револьвера. Пальцы со
щелчком отстегнули кожаный клапан, надежно удерживавший пистолет в кобуре.
Я изумленно уставился на него. "Господи, - подумал я, - что происходит?"
Сердце у меня заколотилось так сильно, что я не сомневался: это слышно
всем. Рэй с Линди наблюдали за происходящим, Черил пятилась за стойку.
С минуту Прайс с Деннисом стояли лицом к лицу. По окнам хлестал
дождь, грохотала канонада грома. Потом Прайс вздохнул, словно на что-то
решаясь. Он сказал:
- Пожалуй, я съел бы бифштекс на косточке. Непрожаренный чуть больше
обычного. Что скажете? - Он посмотрел на меня.
- Бифштекс? - Голос у меня дрожал. - У нас нету никаких косточек...
Взгляд Прайса переместился на стойку прямо передо мной. Я услышал
шипение и шкворчание. Вверх ко мне поплыл аромат жарящегося мяса.
- Ух ты... - прошептала Черил.
На стойке лежал большой бифштекс, розовый и сочащийся кровью. Помахай
вы в тот момент у меня под носом меню - я бы опрокинулся. От бифштекса
струйками поднимался дымок.
Бифштекс начал бледнеть, таять, и наконец на стойке остался только
след, повторявший его очертания. Потеки крови испарились. Мираж исчез, но
запах мяса был еще различим - потому-то я и понял, что не сошел с ума.
У Денниса отвисла челюсть. Рэй в своей кабинке привстал из-за стола,
чтобы посмотреть, а лицо его жены цветом напоминало простоквашу. Казалось,
весь мир балансирует на острие молчания... а затем протяжный вой ветра
бесцеремонно привел меня в чувство.
- Становлюсь неплохим спецом по таким штукам, - негромко сказал
Прайс. - Даже очень и очень недурственным. Началось это у меня примерно с
год назад. Я уже нашел четырех других "вьетнамцев", которые умеют делать
то же самое. То, что у тебя в голове, просто-напросто становится
всамделишным... и все. Конечно, изображение держится всего несколько
секунд - то есть, если я не сплю. Я выяснил вот что: те четверо парней
вымокли до нитки в одном химикате, который там распыляли, - мы его
прозвали "дергунок", потому что от него весь костенеешь и дергаешься,
будто на веревочках. Я угодил под это дерьмо возле Хе Шан, и оно меня чуть
не удушило. Мне казалось, будто я весь в гудроне, а землю там выжгло так,
что получилась асфальтированная автостоянка. - Он уперся взглядом в
Денниса. - Я вам тут не нужен, мистер Патрульный. Особенно при том числе
убитых, какое я до сих пор держу в уме.
- Это вы были... в том мотеле... у Дэйтона-Бич?
Прайс закрыл глаза. На правом виске забилась жилка - густо-синяя на
бледной коже.
- Господи Иисусе, - прошептал он. - Я заснул и не мог заставить себя
проснуться. Мне снился кошмар. Все тот же. Я был заперт в нем и кричал -
пытался разбудить себя криком. - Его передернуло, по щекам медленно
скатились две слезы. - Ох, - сказал он и вздрогнул, точно припомнив что-то
невыносимо страшное. - Когда... когда я проснулся, они ломились в дверь.
Сорвали ее с петель. Я очнулся... в тот самый миг, когда один из них
наставил на меня винтовку. И я увидел его лицо. Облепленное жидкой грязью
изуродованное лицо. - Прайс вдруг резко открыл глаза. - Я не знал, что они
придут так быстро.
- Кто? - спросил я. - Кто придет так быстро?
- "Ночные пластуны", - ответил Прайс. Его ничего не выражающее лицо
походило на маску. - Боже милостивый... быть может, проспи я секундой
дольше... Но я снова сбежал и бросил тех людей в отеле на верную смерть.
- Ты едешь со мной. - Деннис потащил из кобуры револьвер. Прайс
резким движением повернул к нему голову. - Не знаю, в какую это дурацкую
игру ты...
Он умолк, вылупив глаза на револьвер, который держал в руке.
Это больше не был револьвер. Это был тягучий, роняющий капли сгусток
горячей резины. Деннис вскрикнул и отшвырнул его от себя. Расплавленный
комок с сочным "плюх" шлепнулся на пол.
- Я ухожу, - голос Прайса звучал спокойно. - Спасибо за кофе. - Он
прошел мимо Денниса к двери.
Деннис схватил со стойки бутылку кетчупа. Черил вскрикнула "Не
надо!", но было слишком поздно. Деннис уже замахнулся. Бутылка угодила
Прайсу в затылок и разбилась, залив кетчупом все вокруг. Прайс качнулся
вперед, колени у него подломились. Он упал и стукнулся головой о пол. Звук
был такой, будто уронили арбуз. Тело Прайса начало непроизвольно
подергиваться.
- Есть, готов! - торжествующе гаркнул Деннис. - Попался, ублюдок
трехнутый!
Линди, обхватив девчушку, прижимала ее к себе. Мальчик тянул шею,
чтобы видеть, что происходит. Рэй нервно сказал:
- Вы ведь не убили его, нет?
- Он жив, - откликнулся я и поглядел на пистолет: тот опять стал
твердым. Деннис подобрал его и наставил на Прайса, который продолжал
дергаться всем телом. "В точности, как от "дергунка", - подумал я. Потом
Прайс замер без движения.
- Он умер! - В голосе Черил звучало нечто весьма близкое к отчаянию.
- О Боже, Деннис, ты его убил!
Деннис ткнул тело носком ботинка, потом нагнулся.
- Нет. У него глаза под веками двигаются туда-сюда. - Деннис
дотронулся до запястья Прайса, желая проверить пульс, и резко отнял руку.
- Господи Иисусе! Да он холодный, как морозильник! - Он сосчитал пульс
Прайса и присвистнул. - Ни дать ни взять, скаковая лошадь на Дерби!
Я потрогал то место на стойке, где перед этим лежал бифштекс-мираж, и
отнял пальцы. Они были чуть жирными и от них пахло жареным мясом. В этот
миг Прайс дернулся. Деннис мелкими, быстрыми шажками отбежал в сторону.
Прайс издал задушенный звук, будто давился чем-то.
- Что он сказал? - спросила Черил. - Он что-то сказал!
- Ничего он не говорил, - Деннис ткнул Прайса пистолетом в ребра. -
Ну, давай. Поднимайся.
- Убери его отсюда, - сказал я. - Не хочу, чтобы он...
Черил шикнула на меня.
- Послушай. Слышишь?
Я слышал только рев и грохот бури.
- Ты что, не слышишь? - спросила она. Ее глаза медленно стекленели, в
них проступал испуг.
- Да! - сказал Рэй. - Да! Слушайте!
Тогда сквозь причитания ветра я действительно что-то расслышал.
Далекое чак-чак-чак, неуклонно приближавшееся, становившееся все более
громким. На минуту этот звук потонул в шуме ветра, потом послышался снова,
почти над самыми нашими головами: ЧАК-ЧАК-ЧАК.
- Это вертолет! - Рэй выглянул в окно. - Кто-то пригнал сюда
вертолет!
- Нет таких, кто может летать на вертолете в грозу! - сказал ему
Деннис. Шум винтов то нарастал, то притихал, то нарастал, то притихал... и
смолк.
На полу Прайс, мелко дрожа, начал съеживаться, принимая позу
зародыша. Рот у него открылся, лицо исказилось - похоже, это была гримаса
страдания.
Грянул гром. Из леса за дорогой поднялась красная шаровая молния.
Прежде чем спуститься к закусочной, она несколько секунд лениво висела в
небе, потом начала падать и, падая, беззвучно взорвалась, превратившись в
белое, пылающее око, свет которого едва не ослепил меня.
Прайс что-то сказал полным паники голосом, узнать который было
трудно. Крепко зажмурив глаза, он сжался в комок, весь скорчился, обхватив
руками колени.
Деннис поднялся на ноги и сощурился: сгусток ослепительного света
упал на стоянку и, замигав, потух в луже. Из леса выплыла и расцвела
сиянием, от которого делалось больно глазам, еще одна шаровая молния.
Деннис повернулся ко мне.
- Я слышал, что он сказал. - Его голос звучал надтреснуто. - Он
сказал... "косоглазого высветило".
Когда, упав на землю, стоянку осветила вторая ракета, мне почудилось,
что я вижу, как через дорогу движутся какие-то силуэты. Они шли на
негнущихся ногах, зловещим и странным маршем. Осветительная ракета
погасла.
- Разбуди его, - услышал я собственный шепот. - Деннис... Боже
милостивый... разбуди его.

4
Деннис тупо уставился на меня, а я уже взялся за стойку, чтобы
перепрыгнуть через нее и самому добраться до Прайса.
На стоянку влетел сгусток пламени. По бетону запрыгали искры. Я
крикнул: "Ложись!" и круто развернулся, чтобы толкнуть Черил за стойку, в
укрытие.
- Что за черт... - сказал Деннис.
Он не закончил. Послышался глухой металлический звон - по машинам и
насосам бензоколонки застучали пули. Я знал: если бензин взорвется, всем
нам крышка. Мой грузовичок содрогнулся под ударами патронов крупного
калибра, и, ныряя за стойку, я увидел, как он взлетел на воздух. Раздался
такой грохот, что хоть святых выноси, - окна вылетели внутрь, и закусочная
наполнилась летящим стеклом, вихревым ветром и густой пеленой дождя. Я
услышал пронзительный крик Линди. Ребятишки плакали, да и сам я что-то
орал.
Лампы погасли. Мрак рассеивало лишь отраженное от бетона красное
неоновое свечение да сияние флюоресцентных ламп над бензоколонкой. Пули
прошили стену, и глиняные кружки-миски превратились в черепки, точно по
ним грохнули кувалдой. Повсюду летали салфетки и пакетики с сахаром.
Черил держалась за меня так крепко, будто вместо пальцев у нее были
гвозди, вошедшие в мою руку до кости.
1 2 3 4