По крайней мере, - грустно добавил он, - они сами вызвались...
Как и все остальные батальоны Первой гвардейской дивизии - это Стэну
было хорошо известно.
- Персонал посольства эвакуирован и размещен на кораблях, - сказал
Стэн. - Вы должны поднять все имперские суда в воздух, когда Первый
батальон пойдет в контратаку. "Победа" будет оставаться на земле до самого
последнего момента, чтобы забрать тех гвардейцев, кто останется после
вашего взлета. Прерываю связь.
- Последний вопрос: вы отправляетесь на "Победу"?
- Нет, - ответил Стэн. - Я отправляюсь в Первый батальон. Конец
связи.
Сарсфилд не успел даже рта раскрыть, чтобы что-нибудь возразить. Стэн
встал, потянулся, разминая затекшие мышцы, и начал надевать боевое
снаряжение.
Его ждал Алекс, тоже готовый к бою. Они направились к лестнице.
Килгур повернулся и потянул за тоненькую проволочку, а потом они поднялись
на первый этаж.
Через десять секунд в конференц-зале и комнате связи раздался взрыв.
- У тебя есть план? - удивился Килгур.
- Конечно, - ответил Стэн. - Много-много планов. Я буду молиться об
установлении мира. Постараюсь сделать все, чтобы остаться в живых.
Добраться до "Победы" прежде, чем она взлетит. Прервать связь к вечеру, а
потом... залечь в кусты.
- Ну и через сколько времени, по твоему мнению, - поинтересовался
Килгур, - наш полоумный Император сообразит, что нужно послать отряд и
освободить человека, нарушившего его приказ?
- Нужно верить, Алекс, - торжественно проговорил Стэн, - и тогда рано
или поздно мы сможем улететь домой... на собственных крыльях или на
чем-нибудь в таком же духе.
Во дворе Стэн увидел Синд, гурков и бхоров. Они ждали их с Алексом.
Стэна это нисколько не удивило.
Но в горле у него застрял комок.
Синд отсалютовала ему, и как раз в этот момент с носа у нее стекла
огромная капля дождя.
Стэн ответил на приветствие, и его крошечный отряд отправился в путь
по широкому бульвару, прямо к площади Хакана, туда, где гвардейцы Первого
батальона удерживали последний рубеж.
Адмирал флота Масон с возмущением смотрел на экран - планета Джохи
приближалась с головокружительной скоростью. Это задание - натуральное
дерьмо!
"Сначала мне пришлось работать шофером ублюдка Стэна на вонючей яхте,
которую ему отдал Император. Потом играть в прятки и морочить голову куче
инопланетных кретинов. Вот он я, смотрите... только хорошенько... а теперь
меня нет, я скрылся в тени. Фу, мерзость!.. Прав я был тогда на Прайме,
когда сказал Стэну, что в мире нет правды и весь он выкрашен в серый
цвет... По крайней мере, мне не грозит отставка и суд военного трибунала,
как случилось с Яном Махони, - подумал Масон. - Я беспрекословно исполняю
приказы. Солдат не может ошибиться, выполняя приказы своих командиров".
- Приближаемся к Джохи через два земных часа, - доложил вахтенный
офицер.
Солдаты Алтая уверенно ступили на площадь Хакана. Никто не оказал им
сопротивления. Теперь они возьмут дворец, а потом двинутся дальше, чтобы
полностью уничтожить ненавистных подданных Императора.
Раздался дружный торжествующий клич. Солдаты подошли к самому сердцу
власти, к ее трону. Отсюда веет могуществом. Теперь - каждый солдат
джохианской армии думал в этот момент о своем, в зависимости от того,
представителем какого народа являлся, - теперь в созвездии Алтай будет
новый правитель.
И тут началась контратака. Многочисленные ракетные установки были
демонтированы с гравитолетов и спрятаны под балюстрадами, террасами и даже
статуями. Кнопки нажаты, и над площадью заметались ракеты и разнеслось эхо
взрывов. А потом в наступление пошел Первый батальон, который мощным
ударом отбросил солдат Алтая назад.
Прошло всего несколько секунд, и послышались новые раскаты грома.
Однако этот грохот был рожден не разбушевавшейся стихией и не орудиями
гвардейцев.
Ослепительные вспышки рассеяли сумрак - хотя, строго говоря, на Джохи
был еще день. Это имперские транспортные суда стартовали из парка за
зданием посольства и устремились прямо в открытый космос.
Стэн смотрел, как они, один за другим, исчезают среди грозовых туч.
Хорошо. Просто отлично. Даже лучше, чем на Кавите.
Теперь посмотрим, есть ли какой-нибудь способ спасти свою собственную
задницу.
Лил сильный дождь, грохотал гром, а ветер ревел на огромной площади,
раскинувшейся перед Синд.
Она спряталась за лестницей, сильно поцарапанной пулями, и не
обращала ни малейшего внимания на то, что лужа, в которой она лежит,
постепенно становится алой от крови гвардейца, живого еще несколько минут
назад.
Рядом с ней примостилась ее собственная винтовка - сейчас от
снайперского оружия было мало пользы.
На противоположной стороне площади, усеянной разбитыми танками и
гравитолетами, силы Конфедерации, словно не замечавшие разразившейся бури,
готовились к новому наступлению.
Прошло время. Синд не знала, сколько.
Враг перестроился и пошел в атаку.
Они пустили вперед танки - но гвардейцы с противотанковым оружием,
засевшие на верхних этажах дворца, стреляли в незащищенные крыши боевых
машин.
Следом за танками на площадь устремились гравитолеты, пытаясь
прорваться сквозь редеющие цепи гвардейцев. Их остановили.
После этого Конфедерация бросила в бой людей. Не обращая внимания на
ураганный огонь, бесстрашно пошла вперед пехота - мужчины и женщины,
выкрикивая злобные антиимперские лозунги.
Они умирали - но гибли и гвардейцы.
Синд видела, как Алекс, отчаянно ругаясь, наложил повязку на хотя и
поверхностную, но сильно кровоточащую рану от шрапнели у себя на бедре,
прежде чем снова отправиться в бой. Ото тоже был ранен. Однако после
перевязки вернулся в строй, присоединившись к отряду, ведущему огонь из
пушки.
"Интересно, - подумала Синд, - сколько еще атак мы сможем выдержать -
две, три или всего одну, прежде чем нас накроет волна наступающей пехоты
противника".
И ни малейшей возможности даже попробовать добраться до "Победы",
если корабль вообще не улетел.
На землю рядом с ней плюхнулся Стэн.
Оба грязные, перепачканные кровью - но пока это не их кровь. Глаза у
обоих блестят.
- Ну?
- Осталось только два магазина, босс.
- Вот, держи. - Стэн передал Синд еще один магазин с пулями,
снаряженными АМ-2.
- Сделай мелодраматический жест, - предложила Синд. - Поцелуй меня.
Стэн состроил гримасу, собрался было выполнить ее указание, но потом,
снова услышав скрежет гусениц приближающихся танков, быстро отодвинулся в
сторону.
- А, черт! Будь я проклят! Ты только посмотри.
На этот раз в атаку пошли танки вместе с пехотой. А на броне
переднего танка стоял...
Синд схватила свое экзотическое ружье и прицелилась. Она тоже увидела
красивое лицеи серебристые волосы.
- Это он! Хочешь с ним посчитаться?
- Кончай сама. Последнее время все удовольствия доставались мне.
Человеком на танке был генерал Доу. Видимо, он решил, что эта атака
будет последней и им удастся смять имперские силы, поэтому сам возглавил
наступление.
Смело.
Смело, но глупо, решила Синд, нажимая на спусковой крючок. Мгновение
спустя пуля, начиненная АМ-2, разорвалась в груди Доу.
- Большое тебе спасибо, - сказал Стэн.
Синд бросила снайперскую винтовку и взяла в руки виллиган. Солдаты не
заметили гибели своего командира. Волна за волной наступали они на
площадь. Синд стреляла без промаха, но потом решила, что стоит подпустить
противника поближе. Она немного подняла голову, чтобы получше оценить
ситуацию, и глаза у нее округлились.
- Джемчиид и Колерик, - прошептала она преисполненным благоговения
голосом, призывая бхорских богов так, словно и в самом деле в них верила.
- Сарла и Лораз.
Из-за высоких городских крыш, точно огромная черная змея, сметая все
на своем пути, приближался циклон. А за первым смерчем... еще один...
второй... Синд насчитала шесть - они извивались, точно бедра танцовщицы,
продолжая неотвратимо продвигаться вперед.
Стэн вспомнил: "...Убивает тысячу людей за сорок минут... пробивает
соломинкой наковальню... отбрасывает тактический корабль на километр..."
На своем пути торнадо захватывал все больше и больше обломков. Крыша.
Сарай. Гравитолет. Прогулочный катер. Разбившийся такшип. Смерч
раскручивал свою добычу, ломал так, что все предметы становились
неузнаваемыми, а после этого использовал, как оружие.
У Синд заложило уши, и она сглотнула.
Теперь рев стал громче, он даже перекрыл пушечную канонаду... Войска
алтайцев остановились, повернули назад - и увидели смерч.
В этот момент первый вихрь ворвался на площадь Хакана. Он подхватил
солдат и их оружие, как пылесос - мелкий мусор, поднял их, поиграл
немного, а потом отбросил в сторону.
Стэн вскочил на ноги. Что-то крикнул. Потом еще раз. Его никто не
слышал.
Тогда он помахал рукой - назад. Назад - прочь отсюда. К "Победе"!
На площадь ворвался второй смерч. Завис в воздухе, словно раздумывал,
что делать дальше.
Имперские солдаты отступили перед этим новым демоном, с которым
невозможно было сражаться.
Однако паники не возникло. Солдаты бежали, забирая с собой своих
раненых товарищей. И оружие они не оставили врагу, отступление было четким
и организованным.
Стэн и Алекс остановились в начале широкого бульвара, над которым,
как теперь им казалось многие годы назад, пролетела "Победа", перед тем
как приземлиться возле посольства.
Черный вихрь хозяйничал на площади, но Стэн заметил, что приближается
еще один. Стены дворца затрещали и рухнули, их стало затягивать в область
низкого давления, почти вакуум, а потом смерч подхватил обломки и поднял
на тысячеметровую высоту, и они исчезли в нависших над городом тучах.
И снова вихрь перешел в наступление, набирая скорость, взревел ветер,
мигом пролетев через дворец, еще недавно бывший гордостью Хаканов и
ставший на короткое время домом доктора Искры. В долю секунды дворец
исчез.
Теперь настала очередь детей торнадо, порожденных этой огромной
черной стеной туч, которые, не зная жалости, сметали алтайских солдат,
продолжавших сражение за свою только что появившуюся на свет Конфедерацию
и дворец Хаканов - последний памятник тщеславию, исчезнувший с лица
Рурика. И не осталось ничего - только хаос.
"Победа" все еще стояла на земле и ждала.
Уже находясь на расстоянии одной астрономической единицы от Рурика,
Стэн послал сообщение по прямому каналу связи с Императором - открытым
текстом - а копию отправил в его офис:
"Все имперские силы благополучно эвакуированы с Рурика. Курс на
Прайм-Уорлд. В созвездии Алтай началось вооруженное восстание против
Империи".
"А теперь давай, предай меня военно-полевому суду, - подумал Стэн. -
Обезумевший ублюдок".
42
Махони ждал своей участи, сидя в камере, находившейся в подвале
большого нового здания Внутренней Безопасности. Это была узкая комнатка с
белыми пластиковыми стенами, складной койкой и дырой в полу для оправления
естественных надобностей.
Через несколько минут он предстанет перед имперским судом. Махони был
одет в белый комбинезон, как это предписывал преступникам закон. Цвет имел
важное значение. Белый - символ невиновности. А еще того, что заключенный
дал показания не под пыткой.
В случае Махони это было чистейшей правдой. По крайней мере, до этого
момента. С ним обращались грубо, но с профессиональным уважением. Его,
конечно, били. В первый раз, когда они поднимались на борт корабля,
отправлявшегося на Прайм. Но это было сделано только затем, чтобы он понял
- теперь его положение кардинально изменилось; синяки и кровь должны были
показать Махони, кто сейчас босс. Его били без энтузиазма. Ничего личного.
И так каждый раз, когда агенты ВБ передавали его из рук в руки.
Когда Яна перестали бить, он понял, что назначен день слушанья его
дела. Обычная предосторожность. Чтобы все наверняка зажило к тому моменту,
когда обвиняемый предстанет перед судом.
Махони держался прекрасно. Не то чтобы он философски относился к
своей судьбе, просто запретил себе думать об этом. Если начать размышлять
о предательстве, станешь слабее - сомнительная подготовка для почти
неизбежного сканирования мозга.
Тогда Ян принялся вспоминать старые приключения. Друзей. Любовь.
Совсем не думал о еде. Его радовало, что в тюрьме прилично кормили. Иначе
обеды, которые готовил для него Император своими собственными руками,
обязательно всплыли бы в памяти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62
Как и все остальные батальоны Первой гвардейской дивизии - это Стэну
было хорошо известно.
- Персонал посольства эвакуирован и размещен на кораблях, - сказал
Стэн. - Вы должны поднять все имперские суда в воздух, когда Первый
батальон пойдет в контратаку. "Победа" будет оставаться на земле до самого
последнего момента, чтобы забрать тех гвардейцев, кто останется после
вашего взлета. Прерываю связь.
- Последний вопрос: вы отправляетесь на "Победу"?
- Нет, - ответил Стэн. - Я отправляюсь в Первый батальон. Конец
связи.
Сарсфилд не успел даже рта раскрыть, чтобы что-нибудь возразить. Стэн
встал, потянулся, разминая затекшие мышцы, и начал надевать боевое
снаряжение.
Его ждал Алекс, тоже готовый к бою. Они направились к лестнице.
Килгур повернулся и потянул за тоненькую проволочку, а потом они поднялись
на первый этаж.
Через десять секунд в конференц-зале и комнате связи раздался взрыв.
- У тебя есть план? - удивился Килгур.
- Конечно, - ответил Стэн. - Много-много планов. Я буду молиться об
установлении мира. Постараюсь сделать все, чтобы остаться в живых.
Добраться до "Победы" прежде, чем она взлетит. Прервать связь к вечеру, а
потом... залечь в кусты.
- Ну и через сколько времени, по твоему мнению, - поинтересовался
Килгур, - наш полоумный Император сообразит, что нужно послать отряд и
освободить человека, нарушившего его приказ?
- Нужно верить, Алекс, - торжественно проговорил Стэн, - и тогда рано
или поздно мы сможем улететь домой... на собственных крыльях или на
чем-нибудь в таком же духе.
Во дворе Стэн увидел Синд, гурков и бхоров. Они ждали их с Алексом.
Стэна это нисколько не удивило.
Но в горле у него застрял комок.
Синд отсалютовала ему, и как раз в этот момент с носа у нее стекла
огромная капля дождя.
Стэн ответил на приветствие, и его крошечный отряд отправился в путь
по широкому бульвару, прямо к площади Хакана, туда, где гвардейцы Первого
батальона удерживали последний рубеж.
Адмирал флота Масон с возмущением смотрел на экран - планета Джохи
приближалась с головокружительной скоростью. Это задание - натуральное
дерьмо!
"Сначала мне пришлось работать шофером ублюдка Стэна на вонючей яхте,
которую ему отдал Император. Потом играть в прятки и морочить голову куче
инопланетных кретинов. Вот он я, смотрите... только хорошенько... а теперь
меня нет, я скрылся в тени. Фу, мерзость!.. Прав я был тогда на Прайме,
когда сказал Стэну, что в мире нет правды и весь он выкрашен в серый
цвет... По крайней мере, мне не грозит отставка и суд военного трибунала,
как случилось с Яном Махони, - подумал Масон. - Я беспрекословно исполняю
приказы. Солдат не может ошибиться, выполняя приказы своих командиров".
- Приближаемся к Джохи через два земных часа, - доложил вахтенный
офицер.
Солдаты Алтая уверенно ступили на площадь Хакана. Никто не оказал им
сопротивления. Теперь они возьмут дворец, а потом двинутся дальше, чтобы
полностью уничтожить ненавистных подданных Императора.
Раздался дружный торжествующий клич. Солдаты подошли к самому сердцу
власти, к ее трону. Отсюда веет могуществом. Теперь - каждый солдат
джохианской армии думал в этот момент о своем, в зависимости от того,
представителем какого народа являлся, - теперь в созвездии Алтай будет
новый правитель.
И тут началась контратака. Многочисленные ракетные установки были
демонтированы с гравитолетов и спрятаны под балюстрадами, террасами и даже
статуями. Кнопки нажаты, и над площадью заметались ракеты и разнеслось эхо
взрывов. А потом в наступление пошел Первый батальон, который мощным
ударом отбросил солдат Алтая назад.
Прошло всего несколько секунд, и послышались новые раскаты грома.
Однако этот грохот был рожден не разбушевавшейся стихией и не орудиями
гвардейцев.
Ослепительные вспышки рассеяли сумрак - хотя, строго говоря, на Джохи
был еще день. Это имперские транспортные суда стартовали из парка за
зданием посольства и устремились прямо в открытый космос.
Стэн смотрел, как они, один за другим, исчезают среди грозовых туч.
Хорошо. Просто отлично. Даже лучше, чем на Кавите.
Теперь посмотрим, есть ли какой-нибудь способ спасти свою собственную
задницу.
Лил сильный дождь, грохотал гром, а ветер ревел на огромной площади,
раскинувшейся перед Синд.
Она спряталась за лестницей, сильно поцарапанной пулями, и не
обращала ни малейшего внимания на то, что лужа, в которой она лежит,
постепенно становится алой от крови гвардейца, живого еще несколько минут
назад.
Рядом с ней примостилась ее собственная винтовка - сейчас от
снайперского оружия было мало пользы.
На противоположной стороне площади, усеянной разбитыми танками и
гравитолетами, силы Конфедерации, словно не замечавшие разразившейся бури,
готовились к новому наступлению.
Прошло время. Синд не знала, сколько.
Враг перестроился и пошел в атаку.
Они пустили вперед танки - но гвардейцы с противотанковым оружием,
засевшие на верхних этажах дворца, стреляли в незащищенные крыши боевых
машин.
Следом за танками на площадь устремились гравитолеты, пытаясь
прорваться сквозь редеющие цепи гвардейцев. Их остановили.
После этого Конфедерация бросила в бой людей. Не обращая внимания на
ураганный огонь, бесстрашно пошла вперед пехота - мужчины и женщины,
выкрикивая злобные антиимперские лозунги.
Они умирали - но гибли и гвардейцы.
Синд видела, как Алекс, отчаянно ругаясь, наложил повязку на хотя и
поверхностную, но сильно кровоточащую рану от шрапнели у себя на бедре,
прежде чем снова отправиться в бой. Ото тоже был ранен. Однако после
перевязки вернулся в строй, присоединившись к отряду, ведущему огонь из
пушки.
"Интересно, - подумала Синд, - сколько еще атак мы сможем выдержать -
две, три или всего одну, прежде чем нас накроет волна наступающей пехоты
противника".
И ни малейшей возможности даже попробовать добраться до "Победы",
если корабль вообще не улетел.
На землю рядом с ней плюхнулся Стэн.
Оба грязные, перепачканные кровью - но пока это не их кровь. Глаза у
обоих блестят.
- Ну?
- Осталось только два магазина, босс.
- Вот, держи. - Стэн передал Синд еще один магазин с пулями,
снаряженными АМ-2.
- Сделай мелодраматический жест, - предложила Синд. - Поцелуй меня.
Стэн состроил гримасу, собрался было выполнить ее указание, но потом,
снова услышав скрежет гусениц приближающихся танков, быстро отодвинулся в
сторону.
- А, черт! Будь я проклят! Ты только посмотри.
На этот раз в атаку пошли танки вместе с пехотой. А на броне
переднего танка стоял...
Синд схватила свое экзотическое ружье и прицелилась. Она тоже увидела
красивое лицеи серебристые волосы.
- Это он! Хочешь с ним посчитаться?
- Кончай сама. Последнее время все удовольствия доставались мне.
Человеком на танке был генерал Доу. Видимо, он решил, что эта атака
будет последней и им удастся смять имперские силы, поэтому сам возглавил
наступление.
Смело.
Смело, но глупо, решила Синд, нажимая на спусковой крючок. Мгновение
спустя пуля, начиненная АМ-2, разорвалась в груди Доу.
- Большое тебе спасибо, - сказал Стэн.
Синд бросила снайперскую винтовку и взяла в руки виллиган. Солдаты не
заметили гибели своего командира. Волна за волной наступали они на
площадь. Синд стреляла без промаха, но потом решила, что стоит подпустить
противника поближе. Она немного подняла голову, чтобы получше оценить
ситуацию, и глаза у нее округлились.
- Джемчиид и Колерик, - прошептала она преисполненным благоговения
голосом, призывая бхорских богов так, словно и в самом деле в них верила.
- Сарла и Лораз.
Из-за высоких городских крыш, точно огромная черная змея, сметая все
на своем пути, приближался циклон. А за первым смерчем... еще один...
второй... Синд насчитала шесть - они извивались, точно бедра танцовщицы,
продолжая неотвратимо продвигаться вперед.
Стэн вспомнил: "...Убивает тысячу людей за сорок минут... пробивает
соломинкой наковальню... отбрасывает тактический корабль на километр..."
На своем пути торнадо захватывал все больше и больше обломков. Крыша.
Сарай. Гравитолет. Прогулочный катер. Разбившийся такшип. Смерч
раскручивал свою добычу, ломал так, что все предметы становились
неузнаваемыми, а после этого использовал, как оружие.
У Синд заложило уши, и она сглотнула.
Теперь рев стал громче, он даже перекрыл пушечную канонаду... Войска
алтайцев остановились, повернули назад - и увидели смерч.
В этот момент первый вихрь ворвался на площадь Хакана. Он подхватил
солдат и их оружие, как пылесос - мелкий мусор, поднял их, поиграл
немного, а потом отбросил в сторону.
Стэн вскочил на ноги. Что-то крикнул. Потом еще раз. Его никто не
слышал.
Тогда он помахал рукой - назад. Назад - прочь отсюда. К "Победе"!
На площадь ворвался второй смерч. Завис в воздухе, словно раздумывал,
что делать дальше.
Имперские солдаты отступили перед этим новым демоном, с которым
невозможно было сражаться.
Однако паники не возникло. Солдаты бежали, забирая с собой своих
раненых товарищей. И оружие они не оставили врагу, отступление было четким
и организованным.
Стэн и Алекс остановились в начале широкого бульвара, над которым,
как теперь им казалось многие годы назад, пролетела "Победа", перед тем
как приземлиться возле посольства.
Черный вихрь хозяйничал на площади, но Стэн заметил, что приближается
еще один. Стены дворца затрещали и рухнули, их стало затягивать в область
низкого давления, почти вакуум, а потом смерч подхватил обломки и поднял
на тысячеметровую высоту, и они исчезли в нависших над городом тучах.
И снова вихрь перешел в наступление, набирая скорость, взревел ветер,
мигом пролетев через дворец, еще недавно бывший гордостью Хаканов и
ставший на короткое время домом доктора Искры. В долю секунды дворец
исчез.
Теперь настала очередь детей торнадо, порожденных этой огромной
черной стеной туч, которые, не зная жалости, сметали алтайских солдат,
продолжавших сражение за свою только что появившуюся на свет Конфедерацию
и дворец Хаканов - последний памятник тщеславию, исчезнувший с лица
Рурика. И не осталось ничего - только хаос.
"Победа" все еще стояла на земле и ждала.
Уже находясь на расстоянии одной астрономической единицы от Рурика,
Стэн послал сообщение по прямому каналу связи с Императором - открытым
текстом - а копию отправил в его офис:
"Все имперские силы благополучно эвакуированы с Рурика. Курс на
Прайм-Уорлд. В созвездии Алтай началось вооруженное восстание против
Империи".
"А теперь давай, предай меня военно-полевому суду, - подумал Стэн. -
Обезумевший ублюдок".
42
Махони ждал своей участи, сидя в камере, находившейся в подвале
большого нового здания Внутренней Безопасности. Это была узкая комнатка с
белыми пластиковыми стенами, складной койкой и дырой в полу для оправления
естественных надобностей.
Через несколько минут он предстанет перед имперским судом. Махони был
одет в белый комбинезон, как это предписывал преступникам закон. Цвет имел
важное значение. Белый - символ невиновности. А еще того, что заключенный
дал показания не под пыткой.
В случае Махони это было чистейшей правдой. По крайней мере, до этого
момента. С ним обращались грубо, но с профессиональным уважением. Его,
конечно, били. В первый раз, когда они поднимались на борт корабля,
отправлявшегося на Прайм. Но это было сделано только затем, чтобы он понял
- теперь его положение кардинально изменилось; синяки и кровь должны были
показать Махони, кто сейчас босс. Его били без энтузиазма. Ничего личного.
И так каждый раз, когда агенты ВБ передавали его из рук в руки.
Когда Яна перестали бить, он понял, что назначен день слушанья его
дела. Обычная предосторожность. Чтобы все наверняка зажило к тому моменту,
когда обвиняемый предстанет перед судом.
Махони держался прекрасно. Не то чтобы он философски относился к
своей судьбе, просто запретил себе думать об этом. Если начать размышлять
о предательстве, станешь слабее - сомнительная подготовка для почти
неизбежного сканирования мозга.
Тогда Ян принялся вспоминать старые приключения. Друзей. Любовь.
Совсем не думал о еде. Его радовало, что в тюрьме прилично кормили. Иначе
обеды, которые готовил для него Император своими собственными руками,
обязательно всплыли бы в памяти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62